Особенно,... 
80 
Всадники поскакали галопом по горному плато в сторону Мейи. Малыш смотрел им вслед до тех пор, пока их не поглотила темнота жаркой августовской ночи. Затем он расседлал своего серовато-коричневого жеребца, достал из седельной сумки бутылку и удобно устроился на траве.
Он ждал, пил виски и мечтал о бурных ночах со златовлаской. Ему понадобится время, чтобы ее приручить, но игра стоит свеч. Он улыбнулся, сделал еще один долгий глоток из бутылки и задрожал от предвкушения. Через несколько коротких часов она будет в его объятиях!
Но время шло, и Техасский Малыш становился нетерпеливым. У него кончилось виски, и он сердито ходил взад-вперед, ругаясь себе под нос.
Когда на восточном горизонте забрезжил рассвет, он услышал топот копыт и увидел шестерых всадников. Кахильо первый спешился и подбежал к Малышу.
– Мне очень жаль, шеф, но твоей возлюбленной там нет. Она уехала.
Малыш схватил Кахильо за грудки. Его лицо было всего в нескольких дюймах от лица мексиканца.
– Что ты имеешь в виду, черт возьми?
– Она уехала из Мейи. – Кахильо быстро рассказал разгневанному Малышу, что женщина, за которой они охотились, покинула Мейю со своим женихом. Парочка отправилась в Нью-Мексико дней десять назад.
– Врешь! – рявкнул покрасневший от злости Малыш.
– Нет, это правда. В городе говорят, что хорошенькая белокурая сеньорита и красавец объездчик лошадей влюблены и хотят пожениться.
Малыш больно хлестнул Кахильо по щеке. Глаза мексиканца сверкнули, он инстинктивно потянулся к ножу, торчавшему у него за поясом.
– Даже не пытайся, – предупредил его главарь, а потом, глядя в злые глаза Кахильо, сказал, обращаясь ко всем:
– Не слезайте с лошадей. Мы сейчас же едем в Нью-Мексико.
Усталые люди дружно зароптали. Но Малыш достал один из своих «кольтов» с рукояткой из слоновой кости, взвел курок и помахал оружием.
– Молли Роджерс – моя, – объявил он. – Она выйдет замуж за меня. Мы схватим их, даже если для этого нам придется ехать без остановки. Понятно?
– Si, si, – пробормотали бандиты в страхе за свою жизнь.
– Готовьтесь к отъезду! – велел Малыш, убирая револьвер в кобуру.
Он быстро оседлал жеребца и надел широкополое сомбреро. Пару минут он сидел, глядя на северо-восток и рассеянно теребя свое левое ухо без мочки. Потом, пришпорив коня, поскакал вдогонку за Молли Роджерс.
Молли недоумевала.
Она не могла понять, почему после того, как они распрощались с апачами, Лу стал таким отрешенным, неразговорчивым и хмурым.
Лу видел обиженное и озадаченное выражение в глазах Молли, но это его не волновало. Он был в плохом настроении, не желал разговаривать и даже быть вежливым. Ему не давали покоя слова индейского вождя. Апачи сказал, что видит сильную симпатию Поющего Мальчика к Женщине с Сияющими Волосами. Что это похоже на медленный огонь, который постепенно рождает в душе пожар. «Она твоя судьба, – изрек вождь, – а от судьбы не уйдешь».
Лу посмеялся над этими словами. Сентиментальный вождь увидел между ним и Молли нечто такое, чего на самом деле не было.
А прощальная фраза Красного Заката – «только один язык, язык любви»? Почему она бередила душу Лу? Не потому ли, что так близка к истине?
Нет!
Черт возьми, нет!
Индейцы при всей своей дикости безнадежные романтики-мечтатели. В каждом жесте ищут скрытый смысл.
Молли для него ничего не значит.
Лу стиснул зубы и посмотрел па девушку, задавшую ему очередной вопрос. Господи, когда же наконец она закроет рот?
Молли умолкла, наткнувшись на хмурый взгляд Лу. За весь день он не сказал и десятка слов, хоть она всячески старалась завести разговор. Ее, само собой, разбирало любопытство. Интересно, каким образом он подружился с индейцами племени апачи? Давно ли знает вождя? Жил ли когда-нибудь в их племени? Была ли у него скво – женщина-индианка?
Но Лу отвечал лишь ворчанием. Ей надоела его грубость, и в полдень, когда они остановились передохнуть, Молли заявила:
– Послушай, охотник за головами, я устала от всех этих загадок.
– Каких загадок?
Молли сверкнула глазами.
– Все, что с тобой связано, – одна сплошная загадка. Что ты делал в отряде дикарей? Ты жил с ними и… Ладно, не важно. Мне плевать на твое прошлое. Я просто хочу понять, что я здесь делаю. Зачем ты везешь меня в Денвер? Ты признался, что это никак не связано со смертью твоего отца. Тогда с чем это связано? К чему весь этот сыр-бор? Что я тебе сделала? Я имею право знать, за что буду наказана. Ты везешь меня на виселицу, а я даже не знаю причины. Я могла бы дать тебе золото, но ты отказался. Почему?
80 
