– Другого?
– Безусловно. Чем ты занималась последние тридцать с лишним часов, кроме того, что плакала, пряталась и жалела себя? Куда, по-твоему, это тебя приведет?
– Я думала, ты поймешь… – Ее голос дрогнул, и это едва не заставило Рорка отступить. – Я надеялась, что ты меня поддержишь.
– Поддержу твои старания уползти в нору и оплакивать там себя? – Он снова глотнул бренди. – Вряд ли. Это утомительное занятие.
Ева застыла – так неожиданно было слышать презрение в голосе Рорка, видеть равнодушие в его глазах.
– Тогда оставь меня в покое! – крикнула она, швырнув бокал на ковер. – Ты не знаешь, что я чувствую…
– Верно. – Рорк с удовлетворением отметил, что наконец-то удалось ее разозлить. – Так почему бы тебе не рассказать?
– Пойми, я не могу быть никем, кроме копа. Именно поэтому я просиживала задницу в академии. Только так я могла кем-то стать. И я этого добилась! Добилась того, что все случившееся раньше перестало иметь значение. – Ева резко повернулась. Глаза ее опять повлажнели, но теперь это были жгучие слезы гнева. – Разве в твою частную службу безопасности обратятся бездомные, нищие, обиженные судьбой? А будучи копом, я могла помогать таким людям…
– Так почему же ты остановилась?
– Потому что меня остановили! – Она снова отвернулась, сжав кулаки. – Одиннадцать лет я училась и работала, чтобы что-нибудь изменить в этой гребаной жизни. Мне приходилось шагать через трупы и через кровь, я видела во сне мертвецов, но это меня не останавливало, так как я знала, что выполняю свой долг.
Рорк холодно кивнул.
– Тогда борись за то, что тебе нужно.
– Мне теперь ничего не нужно. Черт возьми, Рорк, неужели ты не понимаешь? Отобрав у меня значок, они лишили меня всего, чем я была!
– Нет, Ева. Они могли отобрать только твои полицейские символы. И если ты в них так нуждаешься, возьми себя в руки, перестань хныкать и верни их.
Ева отпрянула от него.
– Благодарю за поддержку! – Ее голос походил на трещащий под ломом лед. Повернувшись, она вышла из комнаты.
Подгоняемая гневом, Ева спустилась в спортзал, сбросила халат, надела тренировочный костюм и с остервенением набросилась на боевого робота – модификацию боксерской груши.
Наверху Рорк, усмехаясь, потягивал бренди и наблюдал за ней на мониторе. Он прекрасно понимал, что на месте робота Ева сейчас представляет не кого-нибудь, а любимого мужа.
– Давай, дорогая! – бормотал Рорк. – Преврати меня в пыль.
Он даже поморщился от боли, когда Ева двинула злополучного робота коленом в пах, и подумал, что теперь придется приобрести нового – этого можно отправить на свалку.
Швырнув на мат изувеченного робота, Ева сбросила пропотевший костюм и нырнула в бассейн. Рорк насчитал тридцать ровных всплесков, когда его окликнул Соммерсет.
– Прошу прощения, но у ворот детектив Бэкстер. Он хочет видеть лейтенанта Даллас.
– Скажи ему, что она не может его принять… Хотя нет. – Рорк внезапно передумал. Он уже сам начал уставать от ничегонеделанья. – Впусти его, Соммерсет. Я с ним поговорю. У меня есть что сказать нью-йоркскому полицейскому департаменту! Проводи его в мой кабинет.
– С большим удовольствием.
Бэкстер изо всех сил старался не пялить глаза. Нервы у него и так были на пределе после столкновения с толпой репортеров у ворот. «Колотить в окна полицейской машины! – думал он. – Куда исчезло уважение к копам и здоровый страх перед ними?!»
А теперь чопорный дворецкий провожал его во дворец вроде тех, какие показывают на видео. Любимым развлечением Бэкстера было поддразнивать Еву насчет роскоши, в которой она жила, выйдя замуж за Рорка. Теперь он видел эту роскошь воочию, но не испытывал желания над ней смеяться.
Очередное зрелище ожидало Бэкстера в кабинете Рорка. От одного оборудования у него полезли глаза на лоб, а просторное помещение – целые акры дымчатого стекла и мили блестящих плиток – заставили его устыдиться поношенного костюма и стоптанных ботинок.
– Ваше удостоверение, детектив! – Рорк даже не встал из-за стола.
Они неоднократно встречались раньше, но Бэкстер молча кивнул и продемонстрировал значок, понимая, что при сложившихся обстоятельствах не стоит роптать на отсутствие гостеприимства.
– Мне нужно допросить Даллас по поводу убийства Бауэрс.
– Кажется, вас вчера уже информировали, что моя жена никого не принимает.