71 
– Для мужчины, может быть, это так. Но не для женщины.
– Разве тебе не понравился мой нежный укус?
Сара потерлась носом об упругие густые волосы на груди Кейса.
– Понравился, – призналась она.
– Разве тебе не приятно было, когда я ласкал и целовал твои груди две недели назад?
– Кейс!
– Да или нет? – настойчиво спросил Кейс.
– Откуда мне знать? Ведь я спала!
– А что ты видела во сне?
При воспоминании о своем сне Сару снова пронизала дрожь.
– Как будто я лежу на солнце, – шепотом проговорила Сара. – Мне тепло, мне очень тепло… всюду… словно… словно… Я не знаю… Я никогда не испытывала такого…
– Тебе это понравилось.
– Откуда ты знаешь? – встрепенулась Сара. – Ведь ты не был в моем сне.
– Зато был в твоем теле. Я чувствовал, как тебе нравились мои поцелуи и прикосновения моих рук… повсюду.
Трепет пробежал по телу Сары.
«Я был в твоем теле».
Ни один мужчина не был так близок с ней, кроме ее бывшего мужа. Но воспоминания о Хэле связаны со страхом, болью и подавляемой яростью. Именно этим она платила за то, что имела крышу над головой, а Коннер – тарелку с едой.
– В моем теле? – тоненьким, удивленным голоском спросила Сара.
– Ну, не совсем так, как ты думаешь. Просто я… Кейс замолчал.
Как объяснить этой неискушенной, невинной вдовушке, что мужчина может ласкать женщину пальцами?
– Просто я приласкал тебя пальцами, вот и все, – сказал Кейс.
– Как пальцами? Внутри меня? – ошеломленно спросила Сара.
Вокруг уголков глаз Кейса собрались легкие морщинки.
– Внутри тебя, – подтвердил он. – Тебе ведь не было больно?
– Н-не знаю, – процедила она сквозь зубы.
– Уверен, что знаешь. Ведь ты в конце концов проснулась.
– Я не хочу говорить об этом.
– Почему?
– Не хочу – и все!
– Ты не боялась оказаться лицом к лицу с бандитами, зато боишься сказать, больно тебе было или нет. Ведь это лишь слова, а не пули.
На это Сара ничего не ответила.
– Твой муж был скверный человек, – ровным тоном проговорил Кейс. – Большинство мужчин к женщинам относятся с гораздо большим уважением.
– Еще бы! – саркастически сказала Сара. – Они потому и платят женщинам, чтобы те их терпели. Не по мне не хватит никакого серебра, чтобы я терпела это опять.
– А как насчет сна, в котором ты лежишь обнаженная на солнце и его лучи ласкают тебя?
– А что насчет сна?
– Ведь это был я.
– Как это – был ты?
– Я был солнцем. Я касался всех уголков твоего тела. И тебе это нравилось, Сара. Ты прекрасно это знаешь. Ты просто млела и таяла под моими руками.
Сара замерла, затаив дыхание.
– Когда в то утро ты потом спросила меня, что я сделал с тобой, я подумал, что ты шутишь, – сказал Кейс.
Сара медленно покачала головой.
– Я не шутила… Я никогда такого не испытывала… не знала ничего подобного…
Она прижалась лицом к его груди.
– Я чувствую себя такой дурочкой.
– Это твой муж был круглым дураком.
– Почему?
– Ты страстная. А он никогда не пытался разбудить в тебе страсть.
Сара настолько резко вскинула голову, что едва не снесла Кейсу подбородок.
– Страстная? – недоверчиво спросила она. – Ты хочешь сказать, что мне это нравится?
– Тебе нравилось то, что я делал с тобой.
– Но ведь… дело не дошло до… гм… самого главного. Я убежала от тебя, чтобы ты не причинил мне боль.
Левая бровь Кейса удивленно изогнулась.
– Почему ты думаешь, что я причиню тебе боль? – мягко спросил он. – Ведь пока что я этого не сделал?
Несмотря на выступивший на щеках румянец, Сара решила объясниться до конца. Кейс должен понять, что он ошибается.
Ей это не нравится.
И точка.
– Я видела тебя без одежды, – прямо сказала она. – У тебя все очень большое. Хэл был гораздо меньше, но даже он делал мне больно.
Кейс на мгновение прикрыл глаза. Он надеялся, что не покраснел в такой же степени, как Сара, хотя и не поручился бы в этом.
Оказывается, говорить о плотской любви было гораздо труднее, чем заниматься ею.
– Тебе было больно, потому что ты не была готова, – сказал он наконец.
Сара нахмурилась.
– Не была готова? – в некотором смятении спросила она. – Что это означает?
– В теле женщины происходят… изменения, когда она готовится принять мужчину.
– Лола ничего мне не рассказывала о готовности женщины.
– Лола была проститутка, – без обиняков сказал Кейс. – Мужчины, которые приходили, хотели от нее удовлетворения и притом побыстрее. За это ей и платили.
71 
