79 
– И дальность стрельбы у револьвера не больше змеиного языка, – заметил Кейс. – Здесь все сточено, спилено и сглажено, чтобы стрелять как можно быстрее.
Говоря это, Кейс вынул свой револьвер и стал объяснять Коннеру:
– Обрати внимание на разницу между двумя револьверами.
Коннер взял револьвер Кейса в руки и приложил к своему.
– У твоего дуло длиннее по крайней мере на дюйм, – сказал он.
Кейс кивнул:
– Чтобы вытащить его, потребуется на мгновение больше времени. Но зато стреляет он точно.
– А еще в револьвере бандитов сточен прицел, – продолжил наблюдения Коннер.
Кейс снова кивнул:
– С той же целью. Ради скорости и в ущерб точности.
– Можно мне выстрелить из твоего?
– Вначале сунь его в кобуру. Попробуй попасть вон в тот камень на скале.
На первый взгляд Коннер выхватил револьвер столь же быстро, но Кейс знал, что это не так. Не совсем так.
От скалы отлетело несколько мелких камешков.
– Снова промазал, – огорчился Коннер.
– Пуля ушла в сторону всего на каких-нибудь три дюйма. Этого вполне достаточно, чтобы остановить человека.
Парнишка лишь покачал головой и сунул револьвер в кобуру.
– Остановить человека почти так же важно, как и убить его, – спокойным голосом пояснил Кейс. – На вторую пулю у тебя будет уже больше времени, если, конечно, тебе не будут противостоять сразу двое.
– А в «Испанской церкви» именно так было?
– В какой-то степени. Большинство Калпепперов чертовски проворны. Но стреляют они чересчур быстро, как это делал ты, и опять-таки по той же самой причине. У них слишком чувствительные револьверы.
– У них не было шанса на второй выстрел? Кейс искоса взглянул на Коннера.
– Если бы я предоставил им этот шанс, лежать бы мне на задворках салуна вместо них.
– На каком расстоянии они были?
– Футах в двадцати, – ответил Кейс. – Если бы они были футах в десяти, они меня убили бы.
– Ты так спокойно об этом говоришь, – пробормотал Коннер.
– У азартных игроков есть присловье: трус в карты не играет. Так и в стрельбе. В тот день, когда тебе станет страшно, снимай пояс с ружьем и больше никогда его не надевай.
– Неужели ты никогда не боялся?
– Не боялся, когда дело доходило до стрельбы. А до того либо после – черт возьми, случалось иной раз.
Коннер снова стал рассматривать оба револьвера.
– Дай мне опробовать бандитский наган, – протянул Кейс руку.
Парнишка подал его рукояткой вперед.
– Я вижу, Ют научил тебя хорошим манерам, – заметил Кейс.
– Когда имеешь дело с оружием, манеры имеют значение, – сказал Коннер. – А за столом они только мешают.
Кейс сунул револьвер в кобуру, затем быстро выхватил его и сделал подряд три выстрела, которые слились в один.
Камень на скале словно взорвался.
Коннер снова присвистнул:
– Вот это здорово! Почему ты не спилил прицел и не укоротил ствол у своего револьвера?
– Одна из трех пуль прошла мимо.
– Как так?
– Только две пули попали в камень. Если бы я стоял против троих, то уже превратился бы в решето.
– О! – только и смог произнести Коннер.
– Видишь чурку на валуне чуть правее?
Парнишка кивнул.
– Сунь в кобуру мой револьвер, будешь стрелять по моей команде.
Коннер повиновался и выжидающе посмотрел на Кейса.
– Когда Ют начал обучать тебя стрельбе? – спросил Кейс.
Коннер виновато заморгал, затем сказал:
– Как только оправился от своих ран. У него их было шесть. Он мужик что надо.
– Ты часто приставал к нему с просьбами научить тебя стрелять?
– Нет. Он сказал, что человек, который не умеет владеть оружием, причем владеть в совершенстве, вскоре станет мертвецом. Он видел, как Сара любит меня, и поэтому…
– Стреляй!
Команда последовала неожиданно, но Коннер не промешкал, а мгновенно выхватил из кобуры револьвер и выстрелил.
Деревяшка подпрыгнула и разлетелась на множество осколков.
– Отличный результат, – похвалил Кейс.
– Медленно, – недовольно сказал Коннер.
Кейс пожал плечами:
– Ты достаточно большой, чтобы заполучить чуточку свинца, если дойдет до того. Но лучше стрелять последним, чем первым.
– Я бы предпочел быть и первым, и последним.
Кейс слегка прищурился:
– Этого хотел бы каждый. Но каким бы ты ни был умелым, найдется более ловкий и умелый. Лучшая схватка та, которой удается избежать.
– Ты говоришь прямо как Сара.
– Она женщина удивительно здравого смысла.
79 
