Особенно,... 
53 
— Я хочу, чтобы мужчина был внимательным ко мне и проявлял обо мне заботу, — проговорила наконец Ева.
— Я так и думал, — сказал Рено. — Свое удобство превыше всего!
— Я не это имела в виду.
— Чушь собачья!
— Я имела в виду, что меня должны любить, — сказала она горячо, — а не содержать, как дорожную проститутку.
Ева поспешно отошла, увидев, что Рено встал и начал быстро и зло застегивать брюки. Он не переставал чертыхаться в свой адрес и в адрес девушки из салуна, которая довела его до такого сумасшествия, до которого не доводила никакая другая женщина.
— Как бы крепко ты меня ни держала, — прохрипел Рено свирепо, — ты не заставишь меня надеть удавку брака.
Он нагнулся, подхватил шестизарядный револьвер и проверил заряд. Его слова и звучали как выстрел — холодно, резко, безжалостно.
— Женщины продают себя мужьям так же, как проститутки продают свое тело на час. Женщины никогда не отдаются просто из любви к мужчине, если он ничего не пообещал им, кроме чувства.
— Так было у Виллоу и Калеба? — напрямик спросила Ева.
— Они представляют собой исключение, которое подтверждает Золотое Правило Рено.
Он резким движением зачехлил револьвер и посмотрел на нее. Взгляд его был настолько суров, что Ева невольно вздрогнула.
— Какое правило? — поинтересовалась она, наверняка зная, что ответ будет ей неприятен.
Она оказалась права.
— Нельзя положиться на женщин, — изрек Рено, — но можно положиться на золото.
11
На востоке едва забрезжила заря, когда Рено и Ева двинулись в путь. В течение всего утра Рено изучал то окружающий ландшафт, то журнал. Он не сказал Еве и двух слов после того, как изложил ей свое Золотое Правило.
К полудню Еве стали несколько надоедать односторонние беседы с мышастой. Не более удовлетворял ее и разговор с обоими Длинногривыми. Они лишь слегка шевелили ушами, когда Ева обращалась к ним.
— Такие же упрямые, как он, — сказала Ева четко.
Если Рено и слышал (а она была в этом уверена), то не счел нужным даже бросить взгляд в ее сторону. Он продолжал смотреть сперва в один, затем в другой журнал, положив их на бедро и пытаясь что-то найти.
— Помощь нужна? — спросила наконец Ева.
Рено покачал головой, не прерывая занятия.
Еще минут пятнадцать прошло в таком же молчании, после чего Рено остановился и довольно долго смотрел в бинокль то назад, то вперед. Затем он сложил бинокль и пришпорил Любимицу.
В последние дни молчание в пути Еву нисколько не тяготило. Более того, оно действовало на нее умиротворяюще. У нее не было времени для того, чтобы полюбоваться многоцветными, постоянно меняющимися породами и поразмышлять о том, каким образом они обрели свой нынешний облик.
Но это утро было не такое, как другие. По непонятной для Евы причине молчание Рено раздражало ее.
— Мы заблудились? — спросила в конце концов Ева.
Рено не удостоил ее ответом.
— Кто же все-таки дуется? — пробормотала Ева.
— Помолчи, девушка из салуна. Я ищу дорогу туда.
Ева взглянула туда, куда указал палец Рено, но не увидела ничего, кроме еще одного русла, своего рода еще одной ступеньки божьей лестницы к каменному лабиринту каньонов.
— Мы же прошли через худшее.
— У меня чешется шея.
— Может быть, я плохо смыла мыло.
Рено повернулся, сверкнув зелеными глазами.
— Предлагаешь повторить все сначала?
— Держа бритву около твоего горла? — произнесла Ева насмешливо. — Не искушай меня, громила с ружьем.
Рено взглянул на девушку, которая сегодняшней ночью была, словно летняя буря, дикой и знойной. При одном лишь воспоминании об этом кровь в его жилах ускоряла бег и гулко стучала в сердце и в висках. Но в конце концов она отказала ему в том, что предлагала в качестве приманки.
Некоторым утешением могло служить лишь то, что не он один беспокойно провел ночь, мучаясь от неудовлетворенного желания.
— Подожди здесь, — сказал он. — Я посмотрю, есть ли подходы к этой долине. Если со мной что-то случится, поворачивай и скачи к ранчо Кэла.
Уже не в первый раз Рено оставлял Еву, чтобы провести разведку, но сейчас он впервые прямо предупредил ее об опасности. Она внимательно наблюдала за его поисками.
Наконец Рено подал знак двигаться. Пока она подъезжала с вьючными лошадьми, он вытащил ружье, снова проверил его и зачехлил. Затем достал второй револьвер и два запасных барабана из багажной сумки. И, наконец, извлек необычный предмет, своего рода патронташ, который предназначался для хранения не только патронов.
53 
