16 
У Баптисты было слабое сердце, поэтому она всегда днем отдыхала. Но однажды утром она спустилась к завтраку, выглядя необычно бодро. Она позвала Хизер на небольшую прогулку, но не сказала, куда именно они отправляются.
Они ехали по сельской местности, где неподалеку от развалин греческого храма паслись козы.
— Сейчас мы находимся на моей земле, — объяснила она. — У меня есть небольшое поместье — деревня, оливковые рощи и вилла. Все это было моим приданым.
Наконец показалась деревушка Эллона, расположившаяся на склоне холмов. На их фоне выделялись два здания: церковь и вилла из розового камня, обрамленная двумя широкими лестницами.
Стояла полуденная жара, и они расположились внутри дома. Легкий ветер нежно играл со светлыми занавесками.
— Я заказала английский чай в твою честь, — сказала Баптиста.
— Он превосходен, — четко произнесла по-сицилийски Хизер, делая глоток.
Баптиста улыбнулась.
— Ты уже становишься сицилийкой, — похвалила она ее.
— Честно говоря, я знаю некоторые итальянские слова. А чтобы перевести их на сицилийский, главное — это помнить, что там, где итальянцы используют «о», сицилийцы употребляют «и».
— Самое главное то, что ты стараешься стать одной из нас. Я знала, что так и будет.
Хизер вдруг захотелось открыться Баптисте.
— Я на Сицилии всего несколько дней, но как только приехала сюда, почувствовала, что… сделала правильно. Не знаю, как передать это словами. Но я чувствую, как все говорит мне, что я принадлежу этому месту. Никогда раньше не испытывала ничего подобного.
— В таком случае ты приехала именно в то место и именно к тем людям.
— Здесь прекрасно. А вы жили здесь в детстве?
— Нет, мы иногда приезжали сюда летом, когда в городе было очень жарко. К тому же надо было следить за поместьем, чтобы оно было достойным приданым к тому времени, когда родители решили выдать меня замуж.
— Вашего жениха подбирали вам родители?
Баптиста усмехнулась.
— Конечно. Это было обычным явлением. Да и сейчас это распространено. И такие браки часто бывают счастливыми.
— А как же любовь?
Во взгляде Баптисты появилась грусть.
— Однажды я была влюблена, — мягко произнесла она. — Его звали Федерико. Я звала его Феде. Он был симпатичный, высокий и сильный. Его темные глаза могли столько сказать, что часто он даже не нуждался в словах. А его мускулистые руки могли обнять так нежно…
— Что же произошло? — спросила Хизер.
— О, у нас не было ни единого шанса. Он был садовником, а в те времена девушки из богатых семей не выходили замуж за садовников. Да и сейчас такое редкость. Он работал здесь и выращивал необычайно красивые розы. Для меня. Он говорил, что каждый раз, когда смотрит на розу, думает обо мне.
— И что произошло дальше?
— Мои родители нас разлучили. Он уехал, и я больше его не видела и ничего о нем не слышала. Он был моей единственной настоящей любовью. А об этом не может забыть ни одна женщина, — задумчиво произнесла Баптиста. — Я проплакала не одну ночь и была уверена, что на этом моя жизнь кончилась. Потом родители пытались выдать меня замуж, но я отказывалась. Наконец по их настоянию я все-таки вышла за Винсенте. Он был хорошим мужем. Я хотела детей и поэтому вышла за него. И была довольна.
— Вы влюбились в него?
— Нет, ни я в него, ни он в меня. Но мы стали хорошими друзьями.
— Неужели вы хотите сказать, что любовь не имеет в браке никакого значения?
— Я хочу сказать, что любовь бывает разная. Винсенте был моим близким и лучшим другом. Мы любили друг друга как друзья, и наш брак был крепким. Когда умерла наша малышка, мы оба рыдали.
— У вас была дочь?
— Наш первый ребенок. Она умерла, когда ей было всего полгодика. Когда я тебя увидела, мое сердце сразу почувствовало в тебе дочь, как будто я произвела тебя на свет. «Белла Розария» должна стать твоим приданым.
— Вы имеете в виду… вы отдаете ее Лоренцо?..
— Нет. Я отдаю ее тебе.
— Но… я не могу…
— Твой отказ разобьет мне сердце, — просто сказала Баптиста.
— Я ни за что на свете не сделаю вам больно, — тут же ответила Хизер. — Большое спасибо.
В конце концов, подумала она, собственность вернется в семью в день свадьбы. А этот день был уже близок, и, возможно, подарок придется как раз на него.
Но Баптиста приготовила для Хизер еще один сюрприз. Она постучала по полу своей палочкой и, когда пришла служанка, что-то сказала ей на сицилийском. Секунду спустя в комнату вошли два молодых человека, одетые в официальные черные костюмы. В руках они несли какие-то бумаги.
16 
