65 
Пять! Два аборигена приволокли глиняный горшок, в котором исходила паром желтая масса.
Шесть! Стручок продолбил череп и плоской лопаточкой принялся извлекать мозг, бросая кусочки в горшок.
А Прыгун был еще жив!
Это было невозможно! Разрез на горле - в три пальца глубиной. Кровь из раны, вначале бившая фонтаном теперь еле струилась. А тело Прыгуна дергалось. Будто через него пропускали электрический ток...
Главный шаман уже не визжал - рычал страшно как леопард.
«Всё! - решил Артём. - Теперь - или никогда!»
И тут он увидел невидимое.
От вертящегося юлой шамана тянулись две синие нити. Одна - к младенцу, другая - к вздрагивающему телу Прыгуна...
Ремни соскользнули с запястий Артёма. И он ударил. Но не стража, а Буйвола. Точечный удар, почти не уловимый взглядом, зато вызывающий нестерпимую боль... Боль, пробившуюся сквозь одурманенное сознание Гневного Буйвола! Гигант испустил страшный вопль, вырвал из рук ближайшего аборигена копье и всадил его тому в живот, крутнул и выдернул вместе с гроздью кишок. Абориген завыл. Его сородич подпрыгнул от неожиданности. И получил сокрушительный удар древком в лицо...
Артём не стал смотреть, что будет дальше. Сбил с ног одного стража, отшвырнул второго и со всех ног кинулся напрямик, через центр пещеры, к тому проходу, из которого появились дикари с глиняным горшком. Мимоходом врезал ногой по живой юле, которую изображал главный шаман... И едва не остался без ноги. Отдача была такая, что Грива покатился по полу, под ноги шамановых подручных. Если бы те не растерялись... Шипя от боли, Артём вскочил на ноги и, прихрамывая, побежал дальше. «Зрители» шарахнулись от него. Никто из них не попытался его остановить. Повезло. Отбитая о шамана нога слушалась скверно. Если бы на Артёма насели как следует, тут бы ему и конец.
Повезло. Артём раскидал двух ублюдков в масках и побежал, вернее, поковылял по темному коридору, Молясь, чтобы этот ход вел его к выходу, а не в глубь пещерного лабиринта.
В темноте все оставшиеся в деле чувства человека предельно обостряются. Особенно если человек умеет ими пользоваться. Грива умел. Воздух! Легчайшее дуновение. Грива поймал его, учуял настоящий, живой, наполненный запахами воздух с поверхности. Сознание, что он - на верном пути, придало сил. Ушибленную о шамана ногу постепенно отпускало, так что скоро ковыляющая рысь Артёма превратилась в нормальный бег, и наружу он выскочил уже почти полноценным бойцом.
Его не ждали. Несколько женщин с воплями кинулись врассыпную. Зато один-единственный мужичок храбро кинулся наперерез. Покойся с миром, предок зулусов!
Грива потратил несколько драгоценных секунд, чтобы избавить покойника от уже не нужного имущества, прихватил брошенную кем-то связку ремней, недожаренный (сойдет с голодухи) окорок и припустил по единственной ведущей вниз тропке. Прятаться в горных джунглях от аборигенов - бессмысленно. Найдут на счет «раз». Так что скорость и только скорость.
Разумеется, тропа вела прямо в поселок. И там Гриву встретили. К счастью, всего трое. Надо полагать, основная часть каннибальской популяции - на пещерном празднике. Трое - это легко. Это пустяки. Особенно если они трясутся от страха. Артём даже не стал их убивать. Так, пришиб немного. И - дальше. Эх, свобода! Даже жара казалась родной. Ноги не бежали, летели, едва касаясь земли. Восхитительное чувство!
Глава двадцать седьмая
БЕГЛЕЦ
Следующее утро Грива встретил уже в саванне.
Еще через день вышел к реке.
А еще через сутки с вершины очередного холма увидел преследователей. Их было десятка четыре, и расстояние между ними и Артёмом было весьма солидным, так что пока опасаться нечего. Если Грива доберется до соплеменников Буйвола, то с их помощью быстренько наладит черных «мистиков» в «страну доброй охоты» или как там она у них называется. Бот только шаман... Впрочем, шамана среди преследователей могло и не быть. На таком расстоянии люди казались крохотными муравьишками.
Однако вскоре выяснилось, что Грива существенно недооценил мобильность противника. За световой день они ухитрились выиграть у него километра четыре.
Артём прибавил. Насколько мог. Но этого оказалось недостаточно. Черные были проворнее. Они догоняли. Грива пытался путать следы. Затеряться среди пасущихся антилоп. Без толку. Только потратил силы и время. Его настигали.
«Скорость, - подумал Грива, глядя на цепочку бегущих по саванне охотников. - Вот что решает. Они проворней - и мне от них не уйти».
65 
