33 
Вскоре к ней приблизился худой старик в одной набедренной повязке с палкой, украшенной пучком пальмовых листьев. Без остановки приплясывая, он принялся чертить на земле сложный узор. Другая, свободная рука папалои делала замысловатые движения, как будто изображая извивающуюся змею.
Андре не удивился. Собираясь в путешествие, он прочитал о вуду все, что можно было найти в библиотеке Британского музея. Правда, материалов было совсем немного. Но он знал, что этот обряд имеет целью вызвать богов, у которых собравшиеся искали покровительства.
Танцующие в кругу стали по очереди выкрикивать гортанные звуки, очевидно называя имена своих идолов. Их движения стали более резкими, одни — тряслись, другие — раскачивались из стороны в сторону, третьи — ритмично подпрыгивали. У Андре создалось впечатление, что они постепенно впадали в транс, и каждый вел себя по-своему.
Иногда голоса сливались в хор, переходили в более высокий, странный для мужчин регистр, но при этом не произносились слова, раздавались лишь вопли.
Когда папалои кончил рисовать какие-то символы, хор запел громче, выкрики делались все более отрывистыми. Андре ощутил странное чувство — смесь эротического томления, душевного напряжения и в то же время — леденящего ужаса.
Папалои шагнул к столбу и мелко затрясся, впадая в транс, то и дело рывком поднимая вверх особую трещотку, издававшую сухой резкий звук.
Кто-то подал ему головной убор — тюрбан из кусков разноцветной материи с украшением из петушиных перьев.
Танец становился все сумбурнее, старая мамалои с воплями подпрыгивала то на одной, то на другой ноге. Вдруг у нее в руках появилась пара белых голубей.
Из книг Андре знал, что сейчас должно свершиться жертвоприношение. Жрица должна задобрить богов, у которых собравшиеся просят помощи, а птиц она обычно умерщвляет собственными зубами.
Андре оставалось лишь порадоваться, что в следующую минуту раскачивающиеся полуобнаженные тела заслонили от него жрицу. Он лишь услышал дружный возглас беснующихся участников ритуального сборища.
Когда жертва, судя по всему, была принесена, крики стали оглушительными, танцоры расступились, и Андре снова увидел мамалои, обходившую круг, чтобы продемонстрировать каждому из собравшихся, что осталось от голубей.
Когда жрица приблизилась к Андре, он разглядел, что верхнюю часть ее тела закрывает единственная деталь туалета: бусы из позвоночника змеи.
Вдруг все участники ритуала стали в унисон выкрикивать:
— Дамбалла Вейду! Дамбалла Вейду!
Они так бесновались, что от их воплей зашевелились ветви деревьев.
Это заклинание повторялось много раз. Папалои и его помощники время от времени прикладывались к черной бутылке, а потом всякий раз подпрыгивали на двух ногах, воздев руки вверх.
— Это кларен, — шепотом пояснил Томас.
Когда Андре плыл на Гаити, он слышал от моряков это слово. Так назывался местный ром, очень крепкий, обжигающий не только горло, но, казалось, и душу пьющего.
Вдруг папалои застыл на месте. Он двигался, но его тело как будто постепенно деревенело: вначале замерли руки, потом голова, тело и наконец — ноги.
Он со стоном опустился на землю и принялся извиваться лежа, то пронзительно вскрикивая, то замолкая. Молодая женщина из хора подбежала к жрецу и набросила на него толстое шерстяное одеяло, укрыв его с головой.
Хор замолчал, даже барабанный бой перешел на тихий тревожный рокот.
Собравшиеся с замиранием сердца наблюдали за фигурой жреца под одеялом. Конвульсивные движения еще с полминуты продолжались, становясь все более вялыми. На мгновение папалои застыл в неподвижности, а потом снова начал дрожать, трястись, извиваться.
Костер почти потух, и Андре было трудно следить за происходящим. Ему показалось, а может быть, привиделось, что из-под одеяла показалась рука. Да, это действительно была рука, но она извивалась как змея, словно кости приобрели гибкость.
Трудно было сказать, сколько это продолжалось. Наконец, папалои скинул с себя одеяло и стал медленно подниматься с земли. В неверном свете слабых мерцающих огней Андре различал лишь его силуэт.
Фигура оставалась человеческой, но движения сделались чувственно грациозными, по-змеиному гибкими, завораживающими взор.
«Это массовый гипноз», — сказал себе Андре.
Тем не менее он не мог отвести взгляда от странной тени.
Вдруг он отчетливо услышал слова:
33 
