Особенно,... 
44 
Мимо них очень близко проскользнула другая пара, шаг Давины сбился, и она оступилась. Чарльз, поддерживая ее, не мог не встретиться с ней глазами.
Их взгляды вспыхнули, как разряд молнии в ночном небе.
Рука на ее талии сжалась так крепко, что она вздрогнула от боли. В глазах его полыхал огонь, который он уже не в силах был загасить. Теперь ее пальцы стали сжиматься и разжиматься у него на плече в ответ на волны боли и наслаждения, которые пронзили ее тело. Эти доселе незнакомые ей ощущения, кажется, лишали ее сил физических, но странным образом оживляли ее душу.
Они почти остановились посреди зала, их тела льнули друг к другу, дыхание стало одним на двоих, а губы... Только неожиданное бравурное окончание музыкальной пьесы и последовавшие за ним аплодисменты заставили их отшатнуться друг от друга.
Грудь Давины высоко вздымалась, щеки раскраснелись, глаза блестели. Она неотрывно смотрела на Чарльза.
Лорд Дэлвертон провел рукой по лбу, отступил на шаг и поклонился.
— Сударыня... Позвольте проводить вас на место...
— К-конечно. — Давина быстро присела в реверансе и развернулась. Она не подала ему руку, но чувствовала, что он идет рядом. Когда они дошли до ряда кресел у стены, Чарльз еще раз поклонился и, не говоря ни слова, ушел.
Дрожащей рукой Давина поднесла к лицу веер.
Когда рядом с ней села тетя Сара и начала расспрашивать о предстоящей свадьбе, она ее почти не слышала. Ей хотелось остаться наедине с мыслями и чувствами, которые переполняли ее до краев. Неожиданно она обратила свои огромные встревоженные глаза к соседке.
— Леди Сара...
Соседка легонько хлопнула ее по колену веером.
— Тебе уже пора привыкнуть называть меня тетей!
— Да, конечно. Т-тетя Сара, вы когда-нибудь видели, как танцуют цыганки?
— Цыганки? Не думаю, что... погоди-ка, да, однажды мне привелось такое увидеть. Я тогда была еще девочкой, и меня повели посмотреть на жонглеров. С ними выступала и девочка-цыганка. Она танцевала, кружилась и вертелась волчком как безумная. Конечно, мужчинам такое нравится.
Конечно, мужчинам такое нравится.
Давина откинулась на спинку кресла. На сердце у нее снова потяжелело.
Чарльз тем временем вышел в холл и остановился в полном смятении. Как он позволил Регине уговорить себя пригласить Давину на танец? Танцевать с ней! Ведь он об этом и думать не хотел.
Он тысячу раз задавал себе вопрос, почему Джед отдал эту серебряную брошь Давине? И находил только один ответ. Это был подарок в знак любви! Впрочем, свои подозрения он держал при себе.
Когда в библиотеке он показал брошь лорду Шелфорду и остальным мужчинам, он просто сообщил, что ею владел Джед Баркер... Что абсолютно соответствовало действительности. Он не стал уточнять, что к нему она попала через Давину.
Чарльз чуть не застонал, когда вспомнил, что ощущал, когда держал Давину в своих руках.
Вспомнил, как согласно двигались их тела; вспомнил аромат ее духов; мягкое прикосновение ее руки; легкий румянец, который появился у нее на щеках, когда их взгляды встретились. Эти ощущения почти лишили его самообладания, почти заставили забыть, что она не только не принадлежит ему, но, почти наверняка, не принадлежит и Говарду!
И куда, черт возьми, запропастился брат? Ему сейчас полагается развлекать гостей, танцевать с невестой, тетей и будущей свояченицей.
Говарда известие о том, что Джеда подозревают в ограблениях, понятное дело, взволновало, но ведь это не причина, чтобы просто так взять и исчезнуть. Сегодня вечером он обязан быть рядом с невестой.
Чарльз стал заглядывать во все комнаты, но брата нигде не было. Наконец он вышел на террасу и обвел взглядом территорию перед домом.
Прищурившись, он всмотрелся вдаль. Что это? Кажется, всадник...
Всадник стоял лицом к дому, и в лунном свете Чарльз различил, что лошадь была светлой масти.
Словно почувствовав его взгляд, всадник стремительно развернулся и поскакал легким галопом вдоль озера.
Провожая его взглядом, Чарльз вдруг понял, что всадник сорвался с места не для того, чтобы скрыться, его целью было перехватить другого наездника, который приближался со стороны конюшен. Он напряг глаза, но смог различить лишь то, что у второго всадника лошадь была темная, а плащ еще темнее.
Может быть, это Говард? Лошадь у него черная, и в доме его нет. Если это он, чего ради он вдруг решил покинуть прием и бросить невесту?
44 
