39 
Одним движением Элла разорвала бумагу, и на ладони у нее оказался ключ на плоском брелке-замочке. Ключ она опознала сразу — он был от ее собственной квартиры.
Элла бросила резиновые перчатки и конверт в урну, положила ключ в карман и поехала домой. Мысли кувыркались в ее голове, словно цирковые акробаты. У Бориса был ключ! Был. И он от него избавился. Значит, он для Бориса опасен, ему есть что скрывать!
— Дима! — сказала она, позвонив Шведову уже из дому. — Мне нужно установить имя и адрес владельца по номеру машины. Это сложно сделать?
— Очень просто! Жека тебе на раз скажет имя и адрес. Ты его попроси.
— Но я не могу! Это такое конфиденциальное дело, которое касается меня как Эллы Астаповой.
— Н-да? — задумчиво переспросил Шведов.
— Дим, придумай что-нибудь!
— Ну, хорошо, диктуй номер машины.
Элла быстро продиктовала номер и стала ждать результатов. По ходу дела она запекла в духовке картошку, перемешанную с пакетом замороженных шампиньонов, и съела половину противня. Вторую половину честно оставила хозяину квартиры. Когда тот явился домой, картошка подняла ему настроение.
— Пока я буду есть, — сказал он, — позвони своему дяде, — он достал из кармана листок бумаги, — и продиктуй ему эти сведения. Сегодня твою тетю подвозил какой-то «Москвич», и она забыла в нем сумочку с рукоделием. Я узнал, кто шофер, его адрес и телефон. Твой дядя хочет позвонить и предложить выкуп.
— За сумочку?
— Я ему сказал, что он кретин, но он продолжал настаивать.
— Он очень любит тетю Веру, — прочувствованно сказала Элла. — Я ему немедленно позвоню и все передам.
— Не особенно его обнадеживай, — произнес Овсянников, сладостно чавкнув. — Я уже звонил этому типу, он заявил, что никого не подвозил и сумочки с рукоделием у него нет.
— Негодяй! — возмутилась Элла. — Что теперь будет с тетей Верой?
— Я тоже об этом подумал, — сообщил сыщик. — И решил облегчить твоему идиотскому дяде жизнь. Я узнал, где этот тип работает. Пусть Димыч звонит ему завтра прямо на службу. Если тот упрется — я подключусь.
— Спасибо! Спасибо! — горячо поблагодарила его Элла.
— Ты тоже очень любишь тетю Веру? — поинтересовался Овсянников. — Интересно, что это за рукоделие такое, за которое стоит еще и деньги платить? Как-то все это странно…
— Тетя Вера вышивает крестиком портрет нашего президента, — торжественно сказала Элла. — Она хочет послать его бандеролью в Кремль к Новому году.
Овсянников подавился грибом и, прокашлявшись, выдавил из себя:
— Похвальная инициатива.
— Вожди должны знать, как к ним относятся простые люди! — провозгласила Элла и удалилась в свою комнату.
Там она принялась изучать то, что попало к ней в руки. Владельца «Москвича» звали Альбертом Илларионовичем Дундиловым. Альберт Илларионович проживал и работал в районе метро «Рижская», и Элла решила, что с раннего утра нанесет ему визит.
* * *
Дундилов оказался директором крохотного магазина «Канцтовары».
— Альберт Илларионович приедет через десять минут, — сообщила представительная дама, сидевшая в его кабинете с телефонной трубкой, в руке.
— Я по важному делу, — сурово сказала Элла. — Это связано с государственными интересами страны.
— Да-а? — Дама сделала большие глаза.
— Можно я вашего директора здесь подожду? А то на улице холодно.
Дама разрешила, а сама принялась обзванивать какие-то базы и ругаться с разными людьми. Потом ее позвали из подсобки, она извинилась и убежала, выстукивая замысловатый ритм подкованными сапогами.
Элла немедленно направилась к столу Дундилова с целью обследовать ящики, но там не оказалось ничего интересного. Она уже хотела было ретироваться и снова сесть на свой стул, как вдруг заметила, что под второй тумбой, возле самого пола есть еще один ящик — и он слегка приоткрыт. Она опустилась на корточки и потянула ящик на себя. Он пошел с трудом и оказался жутко тяжелым, металлическим.
Элле пришлось встать на колени, чтобы с ним справиться. В ящике — увы! — обнаружились обыкновенные печати.
— Альберт Илларионович! Сразу же позвоните Сергиенко! — послышался где-то в глубине коридора женский голос.
А мужской ответил прямо за дверью:
— Понял, понял! Сейчас позвоню.
Элла со всего маху захлопнула ящик с печатями. Тот клацнул и защелкнулся, прихватив своей металлической пастью кусок Эллиной юбки.
— Черт! — прошипела она, и тут Дундилов вошел в кабинет.
39 
