Особенно,... 
25 
Поток его мыслей прервало появление гардемарина.
– В чем дело, Кэмпбелл?
– Если вам будет угодно, сэр, леди Делора изъявила желание немедленно видеть вас.
Конрад нахмурился.
Он знал, что по кораблю могут поползти слухи, если станет известно, что Делора посылает за ним в столь ранний час, и решил убедить ее впредь не совершать столь необдуманных поступков.
– Сообщи ее светлости, что я навещу ее при первой возможности.
– Будет сделано, сэр!
Гардемарин убежал, после чего Конрад долго беседовал с боцманом и матросом, стоящим у штурвала. Лишь закончив разговор, он спустился в каюту, в которой его уже давно дожидалась Делора.
Он постучался и, получив разрешение, вошел, придав лицу немного суровое выражение.
Конрад почувствовал, как от одной мысли о встрече с Делорой сердце его забилось сильнее, а стук в висках, не утихавший с того момента, как он впервые поцеловал ее, усилился.
Увидев выражение лица девушки он понял, что за ним послали не по простой прихоти.
– Что произошло?
Некоторое время Делора была не в состоянии говорить; потом собравшись с духом она выпалила:
– Миссис… миссис Мельхиш… она умерла этой ночью!
Эбигейл нашла ее… когда… когда пошла позвать ее.
– Она мертва? Как это произошло?
– Она всегда жаловалась… на слабое сердце… но, вероятно, она так страдала… а я ей не верила… Я чувствую себя такой виноватой… я должна была посидеть с ней во время битвы.
– Ты была в моей каюте в соответствии с моим распоряжением.
– Да, я знаю. Но когда я спросила у Эбигейл, как поступить с миссис Мельхиш, она ответила, что было бы не правильно тревожить ее, ведь у нее так плохо со здоровьем.
– Эбигейл была права. Подожди здесь. Я пойду, посмотрю, что там происходит сейчас.
Он прошел в каюту, выделенную миссис Мельхиш.
Она была небольшой, хотя и более уютной, чем та каюта, которую Барнетт занимал на «Тигре».
Войдя, Конрад обнаружил, что Эбигейл уже уложила покойницу, закрыла ей глаза и сложила руки на груди.
– Мне очень жаль, Эбигейл, – произнес Конрад.
– Это было неизбежно. Покойная относилась к тому типу людей, которые постоянно чувствуют недомогание.
– Значит, теперь ее светлость осталась одна без компаньонки, – продолжил Конрад, думая о своем.
– Не более, чем при болезни миссис Мельхиш; кроме того, она была плохой компаньонкой для молодой девушки.
– Но незамужнюю девушку всегда должна сопровождать компаньонка.
– Не стоит беспокоиться, сэр, – ответила Эбигейл тоном няни, поучающей ребенка. – Что произошло, того уж не изменить. Ее светлость хотя бы пообщается с людьми. Ведь она жила в окружении слуг, и ей так не хватало общения с ровней.
– Но неужели по соседству не находилось для нее компании?
– Соседи, достойные дружбы с ее светлостью, не допускались в дом его светлостью.
Тон, каким это было произнесено ясно говорил об отношении Эбигейл к графу. Понимая, что пора заканчивать разговор, Конрад сказал:
– Я велю корабельному плотнику сделать гроб для миссис Мельхиш. Мне кажется, чем быстрее она будет похоронена, тем меньше будет страдать ее светлость. Не вижу смысла затягивать траур.
– Вы правы, сэр. С вашей стороны было бы очень любезно не оставлять ее светлость надолго наедине с ее мыслями.
Конрад не ответил, подумав, что не может проводить с Делорой и половины того времени, которое он желал бы подарить ей.
События складывались наихудшим для нее образом, и по той откровенности, с какой разговаривала с ним Делора, Конрад понял, что ее тоже терзают и страшат мысли о будущем.
– Чертовски сложная ситуация! – пробормотал он.
Но утро шло своим чередом, и Конрад, как хорошо отлаженная машина, автоматически исполнял свои обязанности, в то время как все его помыслы были обращены к маленькой, испуганной девушке, страдающей от одиночества в капитанской каюте.
Похороны миссис Мельхиш состоялись тем же вечером.
Несколько гвардейцев несли траурный караул, пока Конрад – за неимением на корабле капеллана – вел панихиду.
Назначенный на судно капеллан сообщил о своей болезни в день отплытия, и на поиски нового уже не было времени.
Конрад остался даже доволен этим.
У него сложилось невысокое мнение о корабельных священниках. Большинство из них были неудавшимися сухопутными священниками, пошедшими работать на флот лишь для того, чтобы не остаться не у дел.
25 
