Последние отзывы

  37  

***

Со штангой на запятках колымага ехала вдоль берега небольшого озерца. Вместо сбежавшего кучера лошадьми теперь правил Пиранделло. Рядом на облучке сидела коза Фрося в трофейной шапке главаря.

С дерева, висящего прямо над озером, за колымагой следил Тихон Зайцев. Когда колымага проехала под ним, Тихон засуетился, ветка, на которой он сидел, обломилась, и тайный агент с воплем ужаса полетел в воду.

— Помогите!., — услышан Пиранделло и резко осадил лошадей.

Родик и Герстнер тревожно выпрыгнули из колымаги…

***

В ожидании лошадей они сидели на постоялом дворе и отпаивали горячим козьим молоком мокрого, дрожащего, закутанного в клетчатый плед Тихона Зайцева.

— Как же это ты, секретный агент тайной полиции, плавать не умеешь? — спросил Родик.

— Да когда было плавать-то учиться, ваше благородие Родион Иванович? Ведь все пишем да следим, следим да пишем… — шмыгал носом Тихон.

— Господи! — поразился Родион. — Я же всю жизнь считал, что тайный агент Третьего жандармского отделения и плавает как рыба, и стреляет, как Робин Гуд! Из пистолета — бац! И с сорока шагов — белке в глаз!..

Зайцев горестно махнул рукой:

— Да я с пяти шагов слону в задницу не попаду…

— Дай-ко я тебе еще молочка подолью горячего, — жалостливо сказал Пиранделло. — Козье молоко от всех напастей!

Мимо пробежал станционный смотритель, покосился лукаво.

— Как с лошадьми, любезный? — спросил его Родик.

— Лошадей нет, извиняюсь, и не предвидится, ваше благородие.

— Черт знает что… — пробормотал Родик и спросил у Тихона: — А документ у тебя какой-нибудь есть?

— А как же! — Тихон нашарил нагрудный кожаный мешочек, вытащил подмоченную бумаженцию. — А то случись чего!..

Родик прочитал документ, на секунду задумался и сказал:

— Вот что, Тиша. Поедешь с нами. Харчи наши, жалованье казенное. Доносы тебе поможем писать. А сейчас… — И крикнул станционному смотрителю: — Эй, любезнейший! Быстро четверку лучших лошадей тайному агенту Третьего отделения собственной его величества канцелярии! Покажи ему документ, Тихон. Покажи, покажи!..

***

Запряженная четверкой лошадей, ехала вместительная карета с огромной штангой на запятках.

Теперь в карете сидели пятеро — Герстнер, Родик, Пиранделло, коза и Тихон Зайцев. Все работали; Герстнер делал пометки на грифельной доске, Родик отмечал проезжаемые места на карте, Пиранделло вычесывал Фросю, Зайцев писал очередное донесение Бенкендорфу.

— Дальше как, Родион Иванович?.. — спросил Тихон и показал уже написанное.

— Не «сикретно», а «секретно», грамотей. А дальше так: «С величайшими опасностями и риском для жизни мне удалось внедриться в наблюдаемую группу». Написал? Точка. Теперь проси жалованье за истекшие полгода и подписывайся: «Агент ноль, ноль, ноль, семь». Или «восемь»? А, Тихон? Как там у вас это делается?

— Нет. Я обычно пишу: «Преданный Отечеству и вашему высокопревосходительству Тихон Зайцев».

— Очень хорошо! Вот так и пищи. Не меняй стиль.

***

Перед самым Петербургом карета наших героев попала в плотный туман. Тревожно блеяла Фрося, бестолково суетились вокруг кареты путешественники, отчаянно причитал возница:

— Ой, беда-то… Помоги, сохрани и выведи, Господи!..

И вдруг совсем рядом в тумане возникло некое странное свечение в человеческий рост с неясными очертаниями. И насмешливый девичий голос проговорил:

— По таким пустякам — и сразу к самому Господу? Все замерли. Свечение растаяло, и на его месте возникла прелестная девушка лет восемнадцати.

— Что это вы так приуныли? — улыбнулась она.

— Заблудились… — хрипло сказал Пиранделло,

— Эка важность! — Девушка что-то пошептала лошадям, погладила их и крикнула путникам: — Садитесь!

Она сразу же уютно устроилась в карете и приказала вознице:

— Погоняй!..

Лошади легко понесли карету в сплошной белой мгле. Фрося положила голову девушке на колени и блаженно прикрыла глаза.

— Батюшки!.. Она же никого к себе не подпускала! — перекрестился Пиранделло.

— Ура! — заорал возница. — На большак вылезли!!! Герстнер церемонно снял шляпу. Девушка предупредила вопрос:

— Меня зовут Мария.

— Местная? — сразу попытался уточнить Зайцев.

— Это как посмотреть, — рассмеялась Мария. Родион Иванович увидел, как Мария зябко передернула плечами.

— Озябла, Машенька?

— Ага. Ждала вас долго.

  37