Особенно,... 
95 
Женя надеялась, что обдумывать Мартынов будет сам. Она так боялась заходить в квартиру, на пороге которой по ее вине оборвалась Бенина жизнь, что несколько минут не могла попасть пальцами в перчатку.
— Что с тобой? — спросил Мартынов шепотом, когда они подошли к подъезду. — Ты так дышишь, как будто бы тебя душат.
— Мне страшно, — выдохнула Женя. — Думаешь, мне не страшно?
Это его признание буквально деморализовало Женю. Она схватила Мартынова сзади за пояс джинсов, чего бы никогда себе не позволила в нормальном состоянии. Он, впрочем, не протестовал. Так, паровозиком, они и поднялись по лестнице.
Как назло на лестничной площадке не было света. Мартынов посветил фонариком на дверь и, наклонившись к Жениному уху, тихо прошептал:
— Кто-то сюда уже лазил. Видишь, тут все нарушено? — Он сунул ей в руки фонарик, предлагая поработать осветителем.
— Что могли искать в этой квартире? — выразила недоумение Женя, водя лучом по двери.
— Может быть, Венька не просто раздобыл компромат, а откопал вещественное доказательство? Именно за ним идет охота?
— А вдруг там кто-нибудь сейчас есть? — указала дрожащим пальцем на дверь Женя.
— Глупости, — успокоил ее Мартынов. — Уверяю тебя, в квартире нет ни одной живой души.
Он осторожно вставил ключ в замочную скважину и повернул сначала один раз, потом другой. Дверь дрогнула под его натиском и бесшумно пошла внутрь.
— Давай, — кивнул Жене Мартынов.
— Я первая не пойду! — пискнула она.
— Тогда отдай мне фонарик.
Они гуськом вошли в коридор, потом Мартынов обошел Женю и запер дверь на задвижку.
— Блеск, — уже немного громче сказал он. — Никто не откроет, даже будь у него сто отмычек. Женя слегка расслабилась.
— Свет можно включать? — спросила она.
— Сейчас задернем шторы и включим. Мартынов бодро направился в гостиную. Расшатанные паркетные доски поскрипывали под его ногами.
— Все, можешь включать! — скомандовал он Жене, проверив, чтобы между шторами не осталось даже самого ничтожного зазора. — Только не люстру, а ночник.
Женя послушно выполнила приказание и застыла в позе часового.
— Пойди проверь маленькую комнату, — велел Мартынов.
— А что там проверять?
— Просто окинь взглядом обстановку. Если что не так, ты сразу заметишь. Возможно, в квартире что-то искали. И только мы с тобой, как жильцы, сможем это определить. Я пока схожу на кухню.
На кухне он тоже устроил светомаскировку и лишь тогда включил лампу над столом. Прошелся придирчивым взором по всем поверхностям. Делал он это, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Когда круг завершился, в дверях он увидел Женю. Вид у нее был престранный: глаза выпучены и смотрят в одну точку, руки висят вдоль тела, а рот то открывается, то закрывается, причем совершенно бесшумно.
— Ты похожа на зомби, — поделился с ней своим впечатлением Мартынов. — Случилось что?
Женя перевела на него безумный взгляд и выдавила из себя звук, похожий на предсмертный хрип.
— Понимаю, — сказал Мартынов, — тебе страшно и ты хочешь поскорее убраться отсюда.
Женя энергично закивала головой и снова исторгла из себя что-то нечленораздельное. При этом она вяло махнула рукой в направлении комнаты.
— Да-да, сейчас я приду туда.
Мартынов перестал обращать на нее внимание и начал лазить по ящикам стола. Женя завозилась за его спиной и вдруг басом сказала:
— Там!
Мартынов подпрыгнул и уставился на нее.
— Боже, что с твоим голосом?
— Там! — снова повторила Женя и громко икнула.
— Ну уж это ни в какие ворота! — расстроился Мартынов. — Я и представить себе не мог, что ты так впечатлительна. Впрочем, памятуя о твоих вечных обмороках, мне надо было оставить тебя в машине.
— Там! — снова сказала Женя все тем же ужасным басом.
— Что — там? — почти рассердился Мартынов. — Что ты там увидела? Привидение?
Женя еще сильнее выпучила глаза и снова закивала головой.
— Отлично! Оно висит под потолком или нырнуло в шкаф?
Увидев, что Мартынов все-таки обратил внимание на ее призывы. Женя нашла в себе силы выговорить:
— Там Веня.
Мартынов так и подпрыгнул.
— Милочка, ты что-то путаешь, — мрачно сказал он. — Веню сегодня похоронили.
— Он лежит на кровати, — возразила Женя, к которой с трудом вернулся голос. Был он, правда, странно скрипучим и неприятным.
Мартынов тут же перестал иронизировать и быстрым шагом направился в спальню. Глазам его предстало поистине кошмарное зрелище: Веня Лаптев лежал на кровати в позе полнейшего умиротворения — руки сложены на груди, глаза закрыты, губы улыбались. Он был в пижаме и белых махровых носках, волосы его выглядели влажными и были аккуратно зачесаны набок. От него яростно пахло шампунем и одеколоном.
95 
