Особенно,... 
94 
— Я же говорю: тебе надо действовать по сказочному сценарию. Была Золушка — стала Златовласка.
— Это ты что-то путаешь, — не согласилась Женя. — Золушка так и осталась Золушкой.
— Но когда она сильно захотела замуж, то вымыла рожу и прилично оделась. И еще крестная что-то сделала с ее волосами. Я умираю, так хочу выступить в роли твоей крестной.
— Но я не могу так сразу! — с надрывом сказала Женя. — Геннадий сразу поймет, что я к нему неровно дышу! Веня ему наверняка сказал, что я всегда была замарашкой.
— Да, — мрачно заключила Ира. — Я никогда не смогла бы быть психоаналитиком. Я не понимаю людей даже тогда, когда они объясняют мне причины своих поступков открытым текстом.
— Если я выряжусь, мне будет стыдно показаться ему на глаза! — в отчаянии воскликнула Женя.
— Может быть, для тебя это станет откровением, но у женщин обычно бывает все наоборот.
— Я знаю, что не такая, как все! — У Жени на глаза навернулись слезы. — Я червь, я гадкий утенок, я серая мышь, я одежная моль…
— Меня, конечно, трогают твои зоологические сравнения, — осторожно сказала Ира, — но я все-таки считаю, что тебе необходимо пересмотреть свою позицию. Причем чем скорее, тем лучше.
— Как бы мне хотелось быть такой, как ты! — зарыдала Женя, зажимая рукой нос. — Вон как ты с мужчинами обходишься! За галстук водишь!
— Думаешь, мне это нравится? — опечалилась Ира. — Я мечтаю о настоящем мужчине, который ни в чем мне не уступит.
— О таком, как Ян? — продолжая лить слезы, спросила Женя.
— Не о таком, как Ян, а о самом Яне, дурочка!
— Мне надо идти! — прорыдала Женя. — Мартынов будет сердиться.
— Не рассыплется, если немного подождет, — махнула рукой Ира. — Никогда не веди себя как раба. Не заискивай и не извиняйся. Если ты ему нужна, он прождет и час.
А если не нужна, то твои извинения вообще теряют смысл, не так ли?
В качестве комментария к ее словам Мартынов внизу дважды нажал на клаксон.
— Вот! — сказала Ира. — Он демонстрирует свое нетерпение. Что ты должна сделать?
— Что? — эхом откликнулась Женя.
— Помаши ему рукой из окошка и задержись еще минут на пятнадцать.
— Я не могу сейчас играть в эти игры, — вытирая лицо поданной салфеткой, заявила Женя. — Все складывается ужасно. Веню убили, мой дядя может оказаться преступником…
— Я все понимаю, дорогая, но это не игры. Это твой новый образ мышления. По крайней мере, я надеюсь.
— Ты обещаешь выступить в роли крестной Золушки, когда это понадобится?
— Клянусь! — сказала Ира.
Спускаясь по лестнице, Женя подумала, что в ее сказке принц вполне мог бы влюбиться в крестную, и все бы его поняли. «Мою же физиономию, судя по всему, в силах изменить только пластический хирург», — обреченно подумала она.
— Вижу, ты плакала, — хмуро заметил Мартынов, отшвырнув окурок в сторону. — Надеюсь, ничего серьезного?
— Так, сбрасывала нервное напряжение, — криво улыбнулась Женя.
«Если мы и дальше будем проводить вместе столько времени, — подумала она про себя, — то я начну рыдать прямо в твоем присутствии. Может быть, даже брошусь тебе в ноги». Воображаемая унизительная сцена ей до такой степени не понравилась, что она решила поскорее перестать думать об этом.
— Итак, суши глаза, мы идем на дело, — полушутя велел ей Мартынов.
— Ты не забыл, что квартира Вени опечатана? — напомнила ему Женя. — Милиция все-таки расследует это дело.
— Не думаю, что кто-то охраняет ее ночью. А чтобы не оставлять следов, я взял с собой две пары резиновых перчаток. Ключи у нас есть, так что никаких особых сложностей я не предвижу.
— Давай на всякий случай оставим машину в соседнем дворе, — предложила Женя.
— А что, если за нами погонятся и надо будет срочно уносить ноги? — не согласился тот.
Женя так испугалась, что не нашлась, что сказать в ответ. Всю оставшуюся дорогу они не разговаривали. Только когда автомобиль мягко затормозил возле дома Лаптева, Мартынов снова подал голос:
— Достань из бардачка наше снаряжение. Там все, что может понадобиться: ключи от квартиры, фонарь, перчатки, флакончик спирта…
— А это еще зачем?
— Стирать следы, если вдруг что.
— А фотоаппарат ты не догадался взять? — спросила Женя.
— Да у меня дома только мыльница. В темноте она все равно что кусок пластмассы. Да и что нам фотографировать? Надо будет все осмотреть и как следует обдумать увиденное.
94 
