Последние отзывы

  15  

— Понятия не имею. Но можно запросто узнать. Позвони Кошеварову и задай этот вопрос.

— А что я ему скажу?

— Скажи, что ты видела Лео на каком-нибудь снимке и находишься под большим впечатлением. Скажи, что твой босс решил снять его для рекламы какой-нибудь потрясающе известной фирмы. Кошеваров купится, конечно. Ты ведь работаешь в «Артефакте», дорогая! Кстати, а зачем тебе на самом деле все это надо?

Софья долго лепетала всякую ерунду, потом повесила трубку и позвонила Зимодаскиной.

— Я доверенное лицо Дымова, — сказала она. — У вас есть телефон студии Кошеварова?

— А вам зачем? — с глупым любопытством спросила та.

— Занимаюсь вашим делом, — насмешливо ответила Софья.

Зимодаскина неохотно продиктовала номер и тут же поинтересовалась:

— А что вы будете у Кошеварова спрашивать?

— Я не раскрываю методы ведения конфиденциальных дел, — важно сказала Софья. — Но вы не волнуйтесь, все будет хорошо.

— Да нет, я как раз волнуюсь, — буркнула Зимодаскина и повесила трубку.

Едва Софья протянула руку к телефону, как снова зазвонил мобильный Дымова. Подумав, что это Зимодаскина, которая наверняка забыла что-то пояснить, Софья бодро откликнулась:

— Алло!

В трубке, однако, прозвучал совершенно незнакомый голос. Тоже, кстати, женский.

— А где Дымов? — глупо спросил голос.

— Дымов занят, но я его доверенное лицо, — отрапортовала Софья.

— И я могу сказать вам все? — осторожно спросил голос.

— Все! — подтвердила Софья, хотя не была уверена, что ей захочется слушать.

— Это Тулускина, — переходя на громкий шепот, сообщил голос.

«Бог мой! — завела глаза Софья. — Тулускина, Зимодаскина… С ума можно сойти!» Тут она вспомнила, что когда прослушивала кассету, вставленную в диктофон Дымова, Под номером пять там значилось: «Держать в уме Тулускину». Видимо, Тулускина посчитала, что Дымов слишком долго держит ее в уме.

— Говорите, — потребовала Софья.

— Вы знаете, что должен сделать для меня Дымов?

— В общих чертах, — солгала та.

— Он должен вернуть меня мужу!

— Кхм… — сказала Софья, не представляя, что бы это значило. Однако умная Тулускина тут же все объяснила буквально в двух словах:

— Два месяца назад я сбежала из дому с молодым любовником. Однако он оказался низким и мелким человеком. К тому же бедным.

— И где вы сейчас?

— Все еще с ним! Мы снимаем крошечную квартирку в Южном Бутово, но я мечтаю возвратиться домой.

— А что вам мешает? — тупо спросила Софья.

— Как что? Совесть, разумеется. Если я сделаю морду кирпичом и появлюсь на пороге дома, муж, пожалуй, спустит меня с лестницы. Я оставила ему ужасную записку, где говорила о разрыве в самых варварских выражениях!

«Вряд ли это совесть», — подумала Софья, а вслух поинтересовалась:

— И Дымов должен был…

— Сочинить для меня какую-нибудь потрясающую легенду. Ну, чтобы эта записка вылетела из памяти моего мужа, так как ничего не стоила бы, по его мнению, по сравнению с тем, что якобы со мной произошло.

— А что, сама вы не можете ничего придумать? — удивилась Софья.

— Придумать-то я могу, — вздохнула Тулускина. — Вот подтвердить то, что я придумаю, будет нечем.

— То есть Дымов должен был создать для вас приемлемую и проверяемую легенду.

— Вот-вот, — обрадовалась та. — Как для секретного агента, понимаете?

— Понимаю… — пробормотала Софья. — Только не знаю, что тут можно сделать. Дымов пока еще ничего не создал, это я точно знаю.

— Ах! — сказала Тулускина. — Конечно, меня никто не гонит из Южного Бутова, но хотелось бы побыстрее помириться с мужем.

— А как его зовут? — спросила Софья. — И где он проживает? Да, и еще… чем он занимается?

— Зовут его Тулускин Валерий. Мы с ним тезки, потому что меня зовут Валерией. Адрес я вам сейчас продиктую, а занимается он тем, что управляет магазином для охотников.

— Он что, директор?

— Да нет же, владелец. А рядом с магазином у него еще есть бар «Костерок», тоже в охотничьем стиле.

— Полагаю, он любит стрелять из ружья и все такое? — с опаской спросила Софья, предположив, что ей придется встречаться с этим типом.

— Он очень мирный, — заявила Тулускина. — Когда не ревнует.

— Так-так, — пробормотала Софья и записала адрес.

«Зачем я это делаю? — подумала она, когда разговор окончился. — Мне что, больше всех надо? Возможно, оттого, что меня не пускают к Дымову, я так рьяно хватаюсь за его дела?». К Дымову ее действительно не пускали. К нему вообще никого не пускали, хотя в ответ на вопрос, каково его состояние, дежурная сестра неизменно отвечала: «Средней тяжести».

  15