92 
— Привет, Олег Алексеевич! — поздоровался он и пожал Самойлову руку. — Что случилось у вас?
— Вот, женщину вчера собака укусила, теперь у нее жар.
— Идите, голубушка, сюда, — предложил доктор и широко распахнул дверь в белоснежный кабинет.
Он не стал разводить писанину, как ожидала Настя, а решил сразу же приняться за лечение.
— А что у вас с лицом? — спросил он.
— Еще с локтями и коленями, — буркнул Самойлов. — Она попала под машину.
— Не забудь сказать, кто меня сбил! — со слезами в голосе заметила Настя, глядя на него, как на фашиста.
Доктор живо повернулся к Самойлову:
— Так это вы ее сбили, Олег Алексеевич?
— Она хотела подзаработать и прыгнула мне под колеса.
— Он врет. — Взгляд Насти загорелся. — Я переходила улицу, а он несся на дикой скорости.
— Отлично, — подбоченился Самойлов. — Решила врать? Думаешь, тебе кто-нибудь поверит?
Он так взъярился, что в глазах доктора мелькнуло подозрение. Почувствовав это, Настя запахнула халат поглубже и заявила:
— И это не собака меня укусила, а он!
— Кто? Олег Алексеевич? — уточнил удивленный доктор.
— Слушайте ее больше! — вознегодовал Самойлов. — Я не кусаю женщин за задницы. Кроме того, я думаю, можно отличить след человечьих зубов от собачьих!
— Я не дам устраивать моей заднице экспертизу! — выплюнула Настя. — Я и так натерпелась от вас! Выше крыши, вот.
— И зачем, интересно, я тебя покусал? — насмешливо спросил Самойлов, сложив руки на груди.
— Ты меня домогался!
— А! Вот! Отлично. Дошли до самого главного. Так я и знал, что этим все закончится. Какая женщина не воспользуется случаем!
— Идите, милая, за ширму, — предложил доктор. — И ложитесь на кушетку.
Настя послушно удалилась, везя по полу хвост халата. Рукава болтались на уровне колен. Самойлов смотрел ей вслед убийственным взглядом. Доктор кашлянул и, понизив голос, спросил:
— А почему она в таком виде, Олег Алексеевич?
— Ее одежда испорчена, а для женщин у меня ничего нет.
— Так, может быть, вы пока пойдете и купите ей что-нибудь? Какое-нибудь платье. — В голосе врача было столько укоризны, что Самойлов рассердился еще пуще. Однако сдержался и спросил:
— Как вы думаете, док, какой у нее размер? Пятьдесят второй?
— Сорок шестой, — ответил тот. — Впрочем, можем спросить у нее.
— Не надо. Вы не представляете, что будет. Когда она узнает, что я согласился на платье, велит прикупить мне еще тонну всякой дребедени. В довершение всего пошлет в аптеку за прокладками и тальком для подмышек. Нет, док, не надо спрашивать, я куплю на глаз.
Отправившись в магазин, он приобрел длинный старушечий сарафан коричневого цвета с красными цветочками, резиновые шлепанцы и самое откровенное нижнее белье, какое только нашлось в отделе. Довольный собой, он принес покупки в больницу и передал за ширму Зашуршала бумага, потом наступило молчание. Самойлов ждал, когда она завизжит, но ничего такого не дождался.
— Я сделал ей укол и наложил лекарство на… укус, — сказал доктор. — Вы должны хорошо за ней ухаживать, Олег Алексеевич. Вот рецепт, купите в аптеке мазь. Когда будете менять повязку, прикладывайте мазь к ране. Ею же можете обрабатывать и царапины.
— И когда она заживет? — с подозрением спросил Самойлов. — Вся? Целиком?
— Давайте договоримся так. Я заеду к вам в коттедж послезавтра вечером, все равно еду мимо. Думаю, к тому времени можно будет сказать что-то определенное.
— Послезавтра?! — потрясение переспросил тот.
— Попоите ее куриным бульоном. И следите за температурой. Кстати, как ее зовут?
Самойлов мрачно посмотрел на доктора и пожал плечами:
— Понятия не имею.
В этот момент Настя как раз появилась из-за ширмы. Самойлов самодовольно усмехнулся. Сарафан оказался слишком длинным, а шлепанцы слишком большими. Жаль, он не видел, как смотрится на ней нижнее белье. Однако, судя по всему, у него еще все впереди — ему придется менять ей повязки. С ума сойти!
— Как тебя зовут? — спросил он, когда они ехали обратно с мазью и засунутой в пакет курицей.
— Анастасия.
Самойлов долго думал, какое бы уничижительное прозвище образовать из Анастасии. Настька? Она сразу поймет, что он специально. Настюха? Слишком ласково. Настена? Это даже нежно. Настасья? Пожалуй, Настасья. Ни рыба, ни мясо.
Когда они приехали, Настя вылезла из машины и, глядя Самойлову в глаза, совершенно серьезно спросила:
92 
