Особенно,... 
61 
Это, разумеется, был Хантер. Одежда его пребывала в беспорядке, походка была нетвердой. Он, видимо, пил, хотя и не казался особенно пьяным. На губах его играла противная улыбочка, уместная, скорее, на лице подростка, который вел себя скверно и гордится этим.
Лара подтянула колени и обхватила их руками, плотно переплетя пальцы рук.
– Надеюсь, теперь тебе лучше, – строго сказала она. – Судя по тому, как от тебя разит табаком, спиртным и дешевыми духами, ты решил свои проблемы с помощью проститутки.
Хантер остановился перед ней. Его улыбка стала насмешливой.
– Для того, кто не желает иметь ничего общего с моими интимными частями, ты проявляешь к ним чрезмерный интерес.
– Я всего лишь радуюсь, что ты последовал моему совету и нашел себе женщину, – парировала она.
– Мы просто выпили с Лонсдейлом и еще несколькими приятелями. И там, конечно же, были женщины. Но лично я с ними не связывался.
– Какая жалость! – сказала Лара, хотя его сообщение несколько утешило ее. – Как и прежде, я предпочитаю, чтобы ты завел любовницу и избавил меня от знаков своего внимания.
– Вот как? – спросил Хантер с обманчивым смирением. – Почему же тогда ты дожидалась моего возвращения?
– Я и не собиралась тебя ждать.., просто не спалось. Мне не давали покоя мысли о письме лорда Ньюмарша о детях, которые попали в такое же чудовищное положение, как Джонни…
– Двенадцать, – прервал он ее. – Двенадцать сопляков во всех тюрьмах. – Он выгнул бровь. – Полагаю, ты хочешь заняться ими прямо сейчас?
– Мы можем обсудить это завтра, когда ты будешь в более приятном расположении духа.
– Едва ли несколько часов отдыха сделают меня более приятным. – Хантер опустился на противоположный конец дивана и вытянул длинные ноги. Его большая ладонь описала в воздухе широкую дугу, предлагая ей перейти к делу.
Лара колебалась, пытаясь оценить настроение мужа. Ее озадачивало выражение его лица – внимательное и настороженное. Он напоминал ей зверя на охоте, терпеливо выслеживающего свою жертву, готового броситься на нее при первой же возможности. Она не имела представления, что у него на уме, но подозревала, что ей бы это не понравилось.
– Я уверена, тюремное начальство не станет возражать, чтобы детей забрали из столь ужасного места, если найдется приемлемая альтернатива, – осторожно начала Лара. Хантер согласно кивнул. – Хорошо бы перевезти их в приют в Маркет-Хилле, – продолжила она, – но, к сожалению, он слишком мал. Дюжина детей… Для этого потребуется расширить дом, нанять дополнительный штат, достать еду, одежду и прочее… Одним словом, без значительных затрат не обойтись. Мне бы хотелось, чтобы у нас были средства на все это…
– У нас их нет, – перебил ее Хантер. – Во всяком случае, сейчас.
– Мне это известно. – Лара кашлянула и тщательно расправила юбки. – Поэтому мы должны найти другие источники, чтобы собрать необходимую сумму. Учитывая, сколько у тебя друзей и знакомых, это не так уж сложно. Если я – то есть если мы организуем благотворительную акцию в пользу приюта…
– Что еще за акцию?
– Бал. Грандиозный! С его помощью можно привлечь пожертвования для приюта в Маркет-Хилле. И чтобы все непременно явились. Мы устроим его.., в честь твоего возвращения домой. – Ей потребовалось немало усилий, чтобы выдержать немигающий взгляд его темных глаз.
Вообще-то идея неплохая. Вся модная публика, обуреваемая желанием увидеть таинственного лорда Хоуксворта и услышать его невероятную историю, толпой повалит на бал. Эта тема на устах у всего Лондона, так что бал наверняка станет гвоздем сезона.
– Итак, ты намерена выставить меня на всеобщее обозрение, как двухголового уродца на деревенской ярмарке, и использовать доходы от этого впечатляющего зрелища для своих сирот.
– Все совсем не так… – возразила Лара.
– Все именно так. – Хантер медленно выпрямился и наклонился вперед, по-прежнему не сводя с нее своего непроницаемого взгляда. – После всех испытаний я должен вытерпеть целый вечер, подвергаясь расспросам полоумных пустомель? И ради чего?
– Ради детей, – серьезно ответила Лара. – Рано или поздно тебе все равно придется появиться в свете. Почему бы не сделать это сейчас и выбрать время и место по собственному усмотрению? Почему бы не спасти двенадцать детишек, которые заслуживают того, чтобы получить шанс на приличную жизнь?
– Ты переоцениваешь меня, дорогая. Во мне нет жилки благотворительности. Я не провожу бессонных ночей, размышляя об участи сироток и нищих. Я видел их слишком много. Это лишь одна из сторон жизни – и она никогда не исчезнет. Можно спасти тысячу, десять тысяч, но появятся новые.
61 
