122 
Вскоре в комнату вошла молодая розовощекая няня и взяла у герцогини младенца. Вайолет приказала ей положить ребенка в колыбель и застегнула лиф платья.
– Какие они хорошенькие, – промолвила Джанет, подойдя к колыбелям и взглянув на спящих племянников.
Вайолет подошла к сестре.
– Пусть меня обвинят в материнском тщеславии, но я тоже так думаю, – понизив голос, сказала она. – Мне кажется, что это самые очаровательные дети на свете. У них глаза Адриана, ты заметила?
– Да, и такой же, как у него, упрямый подбородок. Твои мальчики как две капли воды похожи друг на друга. Ты их различаешь?
– Да, но только по волосам. У Ноя на головке длинная прядь волос, а Себастьян родился совершенно безволосым.
Джанет присмотрелась внимательнее к детям и увидела, что у одного из малышей из-под кружевного чепчика выглядывают черные волосики.
– Когда у них обоих вырастут волосы, я найду другой способ отличать их, – сказала Вайолет.
– Чтобы они не смогли выдавать себя друг за друга, да? – усмехнувшись, спросила Джанет.
На губах Вайолет заиграла улыбка.
– Вот именно. Я этого не допущу, – сказала она. – А ты еще не забеременела?
Джанет с грустью взглянула на племянников.
– Нет, – ответила она.
Беременность еще больше осложнила бы ее положение и обострила бы отношения с Даррагом. Но сейчас, глядя на детей сестры, Джанет чувствовала, как у нее сжимается сердце от горечи.
– Хочешь, мы поговорим об этом? – после долгого молчания спросила Вайолет.
Джанет насторожилась.
– О чем?
– Об истинных причинах, заставивших тебя приехать сюда, а твоего мужа остаться дома.
Джанет намеревалась придерживаться своей версии произошедших в Ирландии событий, которую уже излагала сестре и зятю. Она хотела повторить ее, но неожиданно для себя начала вдруг сбивчиво говорить правду. Вайолет молча внимательно слушала ее.
– ...вот так мы, можно сказать, расстались. У нас с ним разные взгляды на жизнь, разные цели, разные потребности. Наша семейная жизнь не заладилась с самого начала. Дарраг хочет жить в Ирландии, а я – здесь. Скажи мне, разве можно назвать безрассудным желание жить на родине?
– Нет, конечно. Но не забывай, Джанет, что Дарраг – твой муж.
– Именно поэтому я звала его с собой. Я буквально умоляла Даррага поехать в Англию.
– Ты его любишь?
Джанет кивнула:
– Да. Но мы с ним живем в двух разных мирах, которые никогда не пересекутся.
– Может быть, все не так безнадежно...
– Он не любит меня. Порой мне казалось, что Дарраг испытывает ко мне какие-то чувства, но он упорно молчит о них. О, Вайолет, мне кажется, что между нами все кончено.
Вайолет сжала руку сестры в своей.
– Если это так, то мне очень жаль. Я могу что-нибудь сделать для тебя?
– Да. Позволь мне пожить у вас. Я должна прийти в себя и уладить некоторые дела. Я не буду долго надоедать вам, обещаю. Через несколько недель я уеду.
– Живи, сколько тебе будет угодно.
– А что скажет на это Адриан?
Вайолет пожала плечами:
– А что он может сказать? Ты – моя сестра. Адриан вынужден будет примириться с тем, что теперь в его доме живет не одна, а две пары близнецов.
Глава 24
Джанет прожила в Уинтерли четыре недели.
Все свое время она проводила с Вайолет, Адрианом и их мальчиками. Джанет и не предполагала, что так сильно привяжется к детям. После обеда она обычно клала их на одеяло, положенное на ковер гостиной, и начинала сюсюкать, смеяться и тормошить их. Наградой Джанет были улыбки младенцев. Однажды ей показалось, что Себастьян засмеялся. Однако никто ей не поверил. Вайолет в это время дремала в кресле, устав после проведенной в детской бессонной ночи, поэтому ничего не слышала. Она не хотела нанимать кормилицу до тех пор, пока у нее хватало молока для обоих сыновей. Вайолет считала, что, если сама будет кормить грудью, между ней и детьми установится особый контакт.
Младенцев окрестили недели через три после приезда Джанет к сестре. На это торжество съехались все родственники, в том числе и родители Вайолет и Джанет.
Сначала Джанет неловко чувствовала себя в их присутствии. Между ними чувствовалось напряжение. Родители засыпали дочь вопросами о таинственном ирландце, за которого она вышла замуж. Они хотели знать, почему Джанет сразу не сообщила им, что он – граф? И почему он сам не явился на крестины племянников, а лишь прислал подарок и поздравления?
122 
