37 
Когда отворилась дверь, она подняла голову, не пытаясь встать с кресла, ибо с годами это стало стоить ей немалого труда, так как она располнела и отяжелела. Она увидела перед собой молоденькую девушку, почти ребенка, одетую в неуклюже сшитое платье отвратительного грязно-бежевого цвета и в уродливую шляпку, украшенную дешевыми лентами. В первую минуту мадам Бертен подумала, что у нее странное и очень трогательное личико. Затем девушка взглянула на нее огромными глазами, неожиданно мягкий, музыкальный голос произнес:
– Я пришла к вам, мадам, потому что только вы можете мне помочь. Не могли бы вы сделать меня элегантной а, если удастся, красивой?
На улицах Лондона царило оживление, не мешающее, однако, лорду Меридану перемещаться со скоростью, которую можно было бы счесть опасной, если бы не его мастерство управлять лошадьми. Весь его вид говорил О том, что он был доволен собой. Он прекрасно провел время в гостях у Чарльза Холстеда, выиграл порядочно денег на скачках и петушиных боях и даже сделал неожиданное приобретение в лице подающего надежды борца, которого он взял под свое покровительство.
Погода стояла отменная, и с того момента, как он прибыл в загородный дом Чарльза, и до сегодняшнего утра, когда они наконец разъехались после ночной прощальной пирушки в соседнем поместье, все шло как нельзя лучше.
Вместо двух дней визит растянулся почти на две недели. Но кто мог предположить, что принц Уэльский надумает приехать в Ньюмаркет и что в числе сопровождавших его лиц окажется леди Деверо! В результате, погостив у Чарльза, лорд Меридан Затем присоединился к принцу и провел несколько дней в его обществе, а оттуда попал еще на одну холостяцкую вечеринку, куда были приглашены такие хорошенькие девочки, что даже Чарльз признал, что они превзошли все его ожидания.
– А ты неплохо набил карман, Себастьян! – заметил Чарльз.
Они резко свернули за угол и чуть не столкнулись с груженой подводой.
– Да, неплохо, – согласился лорд Меридан. – Мне очень понравилось у тебя. Надеюсь, ты опять пригласишь меня как-нибудь.
– Боюсь, что это будет нескоро, – слегка помрачнев, ответил Чарльз. – Если только я не отыграю у Брукса то, что просадил на скачках.
– Нужно было слушаться моих советов, мой милый, – равнодушно ответил лорд Меридан.
Он был настолько богат, что даже не представлял, как проигрыш может расстроить финансовые дела или заставить отказывать себе в каких-либо удовольствиях.
– В следующий раз я обязательно послушаюсь тебя, – сказал Чарльз. – Если, конечно, он будет, этот следующий раз.
– Что ты имеешь в виду? – быстро спросил лорд Меридан. – Неужели твои дела так плохи?
– Да я совсем не об этом, – ответил Чарльз. – Я просто имел в виду, что за эти две недели ты кое о чем забыл.
– Да? – спросил лорд Меридан. – О чем же?
– О Люсинде, – ответил Чарльз.
– О Господи! С чего это ты вдруг о ней вспомнил? – с искренним удивлением спросил лорд Меридан. – Конечно, я не забыл о ней и не сомневаюсь, что с ней все в порядке. В конце концов, в это время года в Лондоне довольно весело.
– По правде сказать, я совершенно забыл про нее, – честно признался Чарльз. – Было столько развлечений и столько других женщин! Но сейчас я вдруг вспомнил, как мы везли ее в Лондон. Мне кажется, что было бессердечно с твоей стороны бросить ее одну в незнакомом городе, где у нее нет ни друзей, ни родных.
– Ничего с ней не случится, – безразлично сказал лорд Меридан, и, когда Чарльз не ответил, он сердито воскликнул: – Черт побери, Чарльз! Что я, по-твоему, должен был делать? Ходить за ней как нянька? Пусть учится жить самостоятельно, или мне придется подыскать ей достойного учителя!
– Кого же, например? Леди Деверо? – лукаво спросил Чарльз.
Лорд Меридан нахмурился. Он терпеть не мог, когда его поддразнивали насчет его любовных похождений.
– Серьезно, Себастьян, – продолжал Чарльз, не давая ему ответить. – Я думаю, тебе надо что-то делать с Люсиндой. Неужели у тебя нет какой-нибудь тетки или сестры, которая помогла бы ей освоиться в ее новом положении?
– К счастью, большинство моих родственников уже в могиле, – ответил лорд Меридан. – Даже если бы они были живы, от Них все равно было бы мало толку. Все они были зануды, а обо мне говорили не иначе, как «бедный Себастьян», будто я был калекой или слабоумным.
Чарльз запрокинул голову и расхохотался.
– Хотелось бы мне их услышать! – воскликнул он, – немного найдется людей, способных о тебе сказать «бедный Себастьян»!
37 
