Особенно,... 
50 
Славка упал на землю, под куст, вдохнул в грудь ночной воздух, в котором дневной духоты было больше, чем ночной прохлады, посмотрел на далёкие равнодушные звёзды и… зарыдал.
В женском платье это было не стыдным. В женском платье это было естественным и доступным, как почесаться в том месте, где возник зуд.
Слёзы градом бежали по Славкиным щекам, скатывались на землю, удобряя кусты, а он думал, что не плакал со времён своего несчастного, бесприглядного, неухоженного младенчества.
В какую историю он влип?!
Никакой логике, никаким просчётам и объяснениям события, происходящие с ним, не поддавались.
А, может, он просто недоученный дурак, и кто-то играет с ним, как со слепым котёнком?!
Вот почему одним всё – и образование, и воспитание, и деньги, и хорошие гены, (гены – это особенно важно, верил Славка даже важнее, чем деньги); а другим – шиш без красной икры?!
Его родители наверняка были алкоголики, наркоманы, воры, а, может, и того хуже, хотя, что может быть хуже, Славка не знал. Он не пил-не курил, оттого, что боялся дурной наследственности, этих самых «генов», которые могли пустить его жизнь уж совсем под откос. Воровал Славка большей частью от скуки и для романтики, а не по велению испорченной натуры или из желания обогатиться…
Жил себе, никого не трогал, имел скудные развлечения, скудные деньги, символическое жильё, рабочую профессию и неопределённые перспективы, и вдруг – на тебе! – оказался тупой, безвольной игрушкой в чьих-то руках. Поймать бы за наглые пальчики эти самые руки… И в тисочки бы их слесарные, чтобы перстенёчки в крошево, чтобы косточки захрустели, чтобы поняли – нельзя обижать обиженных. Нельзя экспериментировать над сиротами, за которых и заступиться-то кроме старенькой Марьи Вольфрамовны некому.
Ну почему одним – всё, другим – шиш без красной икры?!.
Звёзды сквозь слёзы выглядели как маленькие яркие кляксы. Если на них и есть какая-то жизнь, то не такая несправедливая.
– Эй! – крикнула Лидия, выбежав их тоннеля. – Женька, ты где?!
– Здесь, – отозвался Славка, сел и вытер подолом юбки мокрое лицо.
– Ну ты и бегаешь! Как пацан… Еле догнала. – Она плюхнулась на землю рядом с ним, задрав юбку и обнажив длинные загорелые ноги.
Я и есть пацан, хотел сказать Славка, но опять прикусил до боли язык и ущипнул себя за мускулистую ляжку.
– Я всё раскопаю, – вместо этого со злостью сказал он. – Всё!
– Мы раскопаем, – взяла его за руку Лидия. – И когда бабулька взаправду помрёт, поделим её деньги пополам.
Славка хотел сказать, что плевать ему на все доллары, евро и тугрики мира, но тут со стороны гаража что-то коротко и выразительно хлопнуло.
– Ой, что это? – вздрогнула Лидия.
– Похоже на выстрел из чего-то мелкокалиберного…
– Может, у джипа колесо лопнуло?
– Не лопало, не лопало, а тут взяло, да лопнуло! – скороговоркой проговорил Орлик.
– Там Феликс! – Лидия хотела схватить его за руку, но Славка уже мчался в гараж.
Жирный джип по-прежнему вальяжно занимал полгаража. Натюрморт изменился лишь в том, что на его капоте лежал Феликс Григорьевич и выл, держась за плечо. Из-под старческих пальцев на благородную полировку сочилась кровь, портя дизайн машины и интерьер гаража.
Славка бросился к старику, оторвал от плеча его руку, содрал рубашку и осмотрел рану.
– Царапина, – облегчённо выдохнул он. – Кто в вас стрелял?!
– Я не умру? – прошептал Феликс.
– Умрёте, но не от этого, – Орлик немного его встряхнул, чтобы у Феликса встали мозги на место.
– Я вернулся картинки посмотреть, – прошептал Феликс. – Занятные картинки, забавные… А тут шаги со стороны подвала и – ба-ба-а-ах!!! Плечо обожгло, в глазах потемнело, я в гараж убежал…
– Значит, кто стрелял, вы не видели, – мрачно уточнил Славка.
– Не видел. Но шаги были лёгкие, выстрел неточный, значит, стреляла баба, – проявил чудеса сообразительности Феликс Григорьевич. – Скажите, я точно не умру?!
– В вашем возрасте стыдно бояться смерти! – В гараж, наконец, забежала Лидия.
– Посмотрю я на вас в моём возрасте, – обиделся старик и страдальчески закатил глаза.
Достав из салона аптечку, Славка усадил Феликса, обработал и перевязал ему рану. Старик сидел смирно, следил за ловкими Славкиными руками и пытался заглянуть в вырез его кофточки.
– Я бы на вас женился, – с придыханием сказал он, когда перевязка закончилась.
– Боюсь, это невозможно, – ухмыльнулся Славка.
50 
