40 
– А можно заказать вертолет? – вмешался в разговор Дэниел.
Они обе изумленно уставились на него.
– Возможно это или нет? – настаивал он.
– Я могу попробовать, – сказала регистраторша.
– Дэниел. – Аннабель сглотнула. Вид у нее был совсем больной. В зеленых глазах не стало огня. Из нее словно ушла вся энергия, которая обычно переполняла ее. – Тебя это не касается, – сказала она напрямик.
Его касается все, что связано с нею. Он попробовал вкус жизни с нею вместе, и ничто не заставит его отказаться от этого. В нем росла непреклонная, беспощадная решимость, но он в достаточной мере сохранил самообладание, чтобы его голос прозвучал спокойно и рассудительно:
– Мне незачем оставаться здесь, Аннабель. Я полечу с тобой в Сидней. – Он обернулся к регистраторше: – Постарайтесь организовать все так, чтобы мы попали на возможно более ранний авиарейс из Кэрнса в Сидней. Расходы не имеют значения. Запишите на мой счет.
– Да, мистер Вулф.
Он обратился к другой сотруднице:
– Мы не успели поесть. Позвоните в ресторан, чтобы для нас приготовили корзинку с завтраком. Пусть принесут сюда. А пока приготовьте наши счета. Мы пойдем собирать вещи. Пришлите фургон забрать наш багаж из домиков.
– Да, мистер Вулф.
– Дэниел… – Аннабель готовилась снова протестовать против его вмешательства.
– Дело срочное, так?
– Да, но… – Она смотрела на него страдальческими глазами.
– Я вижу, ты расстроена, Аннабель. Поедем со мной, и я как можно скорее доставлю тебя домой. – Он обвел служащих повелительным взглядом. – Надеюсь, вы поторопитесь.
– Да, сэр! – ответили они хором.
– Пошли. – Он обнял Аннабель за талию и повлек за собой. – Я сварю тебе кофе у тебя в домике.
Она покорно вздохнула и начала передвигать ноги.
– Вертолет будет стоить целое состояние, – прошептала она. – Я не могу позволить тебе заплатить за него.
– Отлично. Заплатим пополам. Будешь выплачивать мне свою половину в течение ближайших пятидесяти лет, если это тебя смущает.
Она вывернулась из-под его руки, ее глаза предостерегающе сверкнули.
– Не старайся привязать меня к себе, Дэниел. То, что было между нами здесь… это не может продолжаться. Не может.
– Я готов рискнуть.
Она отрицательно помотала головой и зашагала к тропинке, ведущей на холм. Дэниел шел следом, не отставая ни на шаг. Он не позволит ей отбросить его прочь, словно обычного курортного любовника, в услугах которого больше не нуждаются.
– Как я понял, ты понадобилась Изабель, – повел он атаку на защитную стену, выстроенную Аннабель вокруг сестры.
– Да. – Она молча поднималась в гору, явно намереваясь ограничиться этим кратким ответом.
– Зачем? – спросил он.
Она повернула к нему бледное, застывшее лицо.
– Ты говорил, что стал бы защищать даже своего брата, что каждый имеет право на защиту.
– Твоя сестра нуждается в твоей защите? – немедленно истолковал он ее слова. – Кто ее обвиняет и в чем?
– Ты говорил, что понимал Барри, – сказала она, не обращая внимания на его вопросы, продолжая свой давний мысленный спор. – Ты говорил о вашем родстве, о том, что привык к нему. О том, что только ты по-настоящему знал его.
– Должно быть, между близнецами такая связь еще крепче, – заметил он, подстраиваясь под ход ее мыслей.
Благодарная за понимание, она бросила на него трогательно-беззащитный взгляд.
– Я должна быть с нею, Дэниел. Если я брошу Иззи одну, она погубит себя.
– Она настолько зависит от тебя?
– Теперь все будет еще хуже. У меня просто не останется времени на тебя. Такого, какое тебе нужно. – Она высказала это как факт, как неоспоримую реальность. Она грустно смотрела на него. – В любом случае это разлучит нас. Двое – это компания. А трое – толпа.
– У нее есть муж, Аннабель, – напомнил он.
Ее губы скривились в горькой улыбке.
– Возможно, уже не будет, после сегодняшнего.
Чтобы Нил Мейсон расстался со своей женой? Дэниелу немедленно пришла мысль о супружеской неверности, о Барри, о том, что он давно уже подозревал, к чему пришел логическим путем.
– Откуда Мейсон знает про Барри?
Для него это был естественный вопрос, но Аннабель была потрясена. Она уставилась на него бессмысленным взглядом, как будто вся ее жизнь в этот момент прошла перед ее глазами.
– Думаю, я могу наконец удовлетворить твою страсть к правде, – печально улыбнулась она. – Больше незачем что-то скрывать от тебя.
40 
