Особенно,... 
59 
— Грег? — спросила Рената, будто окончательно приходя в себя. — Где он?
— В монастыре, — ответил Атанас. — Лада решила туда отправиться. Хотел бы я на это посмотреть! Людям туда вход заказан, — ехидно добавил он.
— Пусть едет, — прошептала Рената. — Пусть хоть у них все получится.
— У них ничего получиться не может! Неужели вы еще не поняли?! — глухо прорычал он.
— Это вы так думаете! — упрямо сказала я. — Я не могу оставить Грега в таком состоянии! Неужели вы полагаете, что я поеду с вами в Москву и буду там изнывать от неизвестности?
— Поезжай, — сказала Рената. — И привези его к нам.
— Когда-то при помощи Лилы я уже побывала в монастыре, — задумчиво произнесла я. — И это совсем не походило на транс, все было как вживую.
— Флайки стали слишком много себе позволять! — перебил меня Атанас. — Они делают недопустимые вещи, разрушают устои нашего мира!
— Может, и сейчас ее позвать? — предложила я, не ответив на его выпад.
— Лила при Греге, — после паузы сказал Атанас. — Она держит нить его жизни. Ей нельзя выпускать ее ни на миг.
Не хочу вспоминать это путешествие. Я находилась в Саксонии, в монастыре на одной из гор Северной Чехии неподалеку от местечка Либерец. Положение упрощало то, что у меня была шенгенская виза, и по ней я могла беспрепятственно въехать в Чехию. Но состояние, в котором я пребывала, оставляло желать лучшего. Меня постоянно лихорадило от волнения. Я боялась, что не успею. Слова Атанаса безумно меня пугали, и я спешила изо всех сил. Доехав до Дрездена, затем до городка Циттау, я пересела в поезд, идущий в Чехию. Выйдя в Либерце, я быстро сориентировалась, ведь Атанас подробно рассказал, к какой горе мне следует направиться. Но я была практически без сил, почти ничего не ела эти дни и мало спала. Наняв машину, я доехала до подножия горы. Там находилась небольшая деревня, я решила остановиться и хотя бы немного отдохнуть. Солнце уже клонилось к закату, а я хотела попасть в монастырь до темноты — я прекрасно понимала, что днем я там буду в большей безопасности, чем ночью, когда вампиры активны. Хотя я вряд ли успевала. Путь должен был занять несколько часов.
«Что ж, — подумала я, — если хотя бы чуть-чуть не посплю, то свалюсь где-нибудь в лесу. Лучше провести ночь в деревне, а на рассвете отправиться в путь».
Это было единственное правильное решение, но сердце ныло от тоски и от сознания того, что за это время может случиться непоправимое.
Я постучалась в первый же дом на краю деревни. Залаяла собака, затем появился дед лет восьмидесяти. Он прошаркал к калитке, отогнал пса и поздоровался нa чешском. Я кивнула. Чешский язык очень походит на русский, я объяснила, что я туристка из Москвы, приехала из Либерца, хочу прогуляться в горы, но не рассчитала со временем. Дед кивал и внимательно меня слушал. Я достала кошелек и стала предлагать ему доллары, но он отрицательно покачал головой. Потом сказал на вполне сносном русском, что не возьмет денег за ночлег и просит меня пройти в дом. И добавил странную фразу:
— К тому же собака тебя совсем не боится.
Я его поблагодарила и побрела за ним. Напряжение последних дней давало о себе знать, мне казалось, что я рухну прямо на тропинке.
В доме было очень чисто, уютно и пахло печеными яблоками. На пороге меня встретила кругленькая румяная старушка. Она приветливо поздоровалась на чешском и, не задавая лишних вопросов, пригласила меня к столу. Налив мне чаю и положив на тарелку огромный кусок яблочного пирога, она улыбнулась и ушла в комнату, плотно притворив за собой дверь. Дед сел напротив меня.
— Как тебя зовут? — приветливо спросил он.
Я ответила. Он назвал свое имя: Зденек.
— Откуда вы знаете русский? — из вежливости поинтересовалась я.
Зденек оживился и начал подробно мне рассказывать, что во время войны познакомился с отличными русскими парнями, танкистами, потом попал с ними в Воронеж и там прожил несколько лет. Он говорил сбивчиво, путая русские и чешские слова, сообщая множество подробностей. Я поняла, что остался он в Воронеже из-за большой любви. Потом они расстались, и он вернулся на родину. И вот с тех пор так и живет здесь, но русский язык не забыл.
— Да и туристы любят эти места, — добавил он. — Русских много к нам приезжает. Особенно молодежи. Я не удивлен, что и ты сюда приехала.
— Почему? — вяло спросила я. — Либерец, конечно, красивый город и старинный, но в Чехии есть много других не менее живописных мест. А я случайно… ну просто захотела горы посмотреть.
59 
