51 
«Делай, как я скажу, и перестань думать, что вы с ним дружите, – снова прошептал мой циничный внутренний голос. – Скажи ему, что никогда не встречала никого умнее его».
«Опять?» – испугалась я.
«Не опять, а снова. И добавь, что без его помощи ты бы пропала!»
«По-моему, это глупо!» – покачала головой я.
– Ты идешь купаться? – спросил вдруг внутренний голос голосом Владимира. Я вздрогнула, вынырнула из своих мыслей и осмотрелась вокруг. Владимир стоял напротив и с интересом меня разглядывал.
– Что? – переспросила я.
– Ты так глубоко задумалась, – удивился он. – Просто ушла в себя.
– Главное, чтобы из себя не вышла, – усмехнулась я. – Ты что-то спрашивал?
– Ты будешь еще купаться? – переспросил он. Я кивнула и схватилась за протянутую руку. Владимир помог мне встать и пошел к воде. Он не боялся перепада температур и легко зашел в прохладную воду, хотя я долго стояла и щупала ступнями воду. Разогрелась на уже припекающем солнышке. Удивительно, как жарко этим летом, просто не Москва, Россия, а какая-то Сахара, Каир.
– Ну что ты там маешься? Иди уже! – усмехнулся Владимир.
– Не торопи меня. Мне надо привыкнуть, – отмахнулась я и плеснула водички на руки.
– Тоже мне, Аленький Цветочек, – усмехнулся Владимир и вдруг подскочил, схватил меня, поднял на руки и, игнорируя мои вопли о правах человека и нарушении всех норм морали, бросил в воду.
– Ну какого хрена! – заорала я, вынырнув, а он только рассмеялся и крикнул:
– Поплыли.
– Не поплыву я с тобой!
– Поплыли давай. Ну же, я жду! – и махнул рукой. Я засмеялась и поплыла за ним с криками и обещаниями, что я его утоплю, как только догоню. И действительно, попыталась это исполнить, только перевес силы был не на моей стороне. Я постаралась, конечно, навалиться всем своим весом (немаленьким, между прочим) и придавить, чтобы этот заносчивый паразит ушел под воду, но он только лихо вывернулся, схватил меня и принялся болтать по воде, хохоча и спрашивая, все ли это, на что я способна. Мы резвились и плескались, как школьники, видимо, так уж на нас сказалась эта ненормальная жара. Я хохотала и пыталась вырваться, а Владимир, не без удовольствия демонстрируя всю силу своих накачанных рук, держал меня и не давал от него отплыть. И было нам ужасно хорошо, честное слово. Так хорошо, что я чуть было не начала всерьез подумывать о том, чтобы отказаться от своего плана совращения малолетних (или многолетних), как вдруг Владимир неожиданно схватил меня еще крепче и…
– Что это ты делаешь? – изумленно спросила я, таращась на него.
– Да так, ничего особенного, – хитро улыбнулся он.
– Но твои губы. Они что, поцеловали мои?
– Что-то вроде того, – подтвердил он и повторил это снова.
– Но… зачем? – еще больше изумилась я, с трудом заставив себя прервать странное в этих обстоятельствах занятие.
– Не знаю, – честно признался он. – Еще будут какие-то вопросы?
– Нет! – ахнула я, а он, кивнув, снова склонился надо мной, прижал к себе и поцеловал. И еще разок, только сильнее и обхватив меня за плечи. Я дрожала, то ли от страха, то ли от прохладной воды, то ли от чего-то еще и никак не могла унять эту дрожь. Я не целовалась вот так ни с кем уже очень давно. Нет, вру. Я целовалась, и даже много, за последнюю пару лет. Какие-то случайные люди периодически приходили в мою жизнь. То на вечеринке, куда меня вытаскивали Танечка или Ленка с работы, то на каком-нибудь корпоративном мероприятии. Как правило, тогда я была пьяна и склонна творить глупости, чтобы потом о них жалеть. Я целовалась с незнакомцами, часто даже не зная имени того, с кем целуюсь. Часто в моей руке так и продолжала дымиться сигарета. Иногда эти поцелуи имели продолжение, но все это было не то, не со мной и неправда, а только от одиночества и полного отчаяния, от желания снова почувствовать это самое желание, которое покинуло меня вместе с моим бывшим мужем. Но оно не возвращалось, ни разу, никогда. А тут меня затрясло просто по полной программе. Наверное, от холода. Или от неожиданности. Или оттого, что все мои планы, которые до этого момента были не больше чем просто мечтами, вдруг в одно мгновение, за одну минуту стали реальностью. Стали осуществимы. И еще больше оттого, что объятия этого мужчины, его губы, его руки, его плечи – все это нравилось мне, и целоваться с ним – нравилось, и смотреть на его лицо, такое загорелое, красивое, и его глаза – мне нравилось это все. У этого всего могло быть будущее. Пусть не в виде свадебного марша, платья и поздравления молодым. Но что-то могло получиться, я чувствовала. Я ощутила на секунду – что-то будет, обязательно будет.
51 
