Особенно,... 
48 
– Злата, – тихо произнесла я. – Она ведь не…
Отчего-то мне совсем не хотелось, чтобы она тоже принадлежала к их племени. К тому же Злата была черноволосой, а я уже знала из рассказов, что все славы имеют светлые глаза и русые волосы.
– Ее полное имя Златослава, – тихо произнес Влад.
– Нет! – воскликнула я и встала.
Открывшаяся истина пугала все больше. Если Злата была девушкой-рысью, то что хорошего могло меня ожидать? Ее ревность была ненормальна, ее страсть к Владу вызывала страх, агрессия заставляла держаться подальше от этой хищной кошки. Сейчас я понимала, насколько она опасна для меня.
Я отошла к воде. Лилии сияли нежно-розовыми раскрытыми лепестками. Их красота умиротворяла и охлаждала разгоряченную душу. Я стояла неподвижно, но все мои чувства обострились. Услышав тихий шорох и ощутив запах кожи и волос Влада, я чуть подалась назад и прислонилась спиной к его груди. Его руки обвили мое тело. И тут же стало так спокойно и хорошо, словно все происходящее было правильным и в мире наконец наступила полная гармония.
– Значит, ты спас мне жизнь, – прошептала я. – А потом начал приходить в мои сны.
– Я отнес тебя к Венцеславу в порыве отчаяния, – заговорил он. – Ты истекала кровью, тело содрогалось в конвульсиях, так как, по всей видимости, уже началось превращение. Я действовал интуитивно. Пирамида – хранилище основной реликвии нашего племени – Багровой Жемчужины. Она может творить чудеса, она исцеляет от болезней, хранит наше племя, помогает нам во всем. Я надеялся лишь на нее. Пирамида стоит на берегу большого озера в полном уединении. На противоположной стороне располагается одно из наших селений. Но Венцеслав находится при Жемчужине неотлучно. Это смысл его жизни. Так же жили все его предки. Весь род Венцеслава занимался только одним делом – хранил реликвию. И его сын после смерти отца тут же займет его место.
– После того как я окончательно поправилась, Венцеслав постарался мягко, но настойчиво выпроводить меня из пирамиды, – заметила я. – Сейчас понимаю, почему.
– И хорошо, что ты никому не рассказала об этом происшествии, – ответил Влад.
Он разомкнул объятия и встал рядом со мной, глядя на лилии.
– Я решила, что все это настолько странно, что лучше молчать.
– Когда я вбежал в пирамиду, Венцеслав много вопросов задавать не стал. Он сразу понял, что счет идет на секунды: уложил тебя на землю, спустился в хранилище, взял Жемчужину и поднес к тебе. Ты уже была настолько плоха, что выглядела мертвой. Но Жемчужина, а в покое она почти черного цвета, мягко засияла. И это был знак, что она согласна помочь. Венцеслав вложил ее тебе в рот. И так ты пролежала несколько дней. Скоро твои щеки порозовели, а раны на шее начали затягиваться. Все это время я сидел возле тебя и днем, и ночью. Умолял всех богов Земли и неба, чтобы они помогли тебе выжить.
Голос Влада звучал так взволнованно, что я не выдержала, обняла его за талию и прижалась к груди. Он положил мне руку на плечо.
– Через пять дней Венцеслав сообщил, что ты вне опасности. Мало того, никакого превращения не произошло. По всей видимости, Жемчужина полностью заменила тебе кровь и вычистила вампирский яд. Моей радости не было предела. Он спросил, хочу ли я оставаться возле тебя до тех пор, пока ты не очнешься. И предупредил, что в поселении никто не знает о происшествии. В курсе были лишь мои братья. Венцеслав считал, что не нужно афишировать то, что Жемчужина помогает обычной девушке. Сами по себе мы народ дружелюбный, хоть и являемся по сути хищниками, но Венцеслав придерживается политики: меньше знаешь – крепче спишь. В пирамиду он в это время никого не пускал, объявив, что Жемчужина «отдыхает», а ему самому требуется уединение.
– Почему ты решил скрыться? – не выдержала я. – Ведь ты спас мне жизнь!
Влад повернулся ко мне. Его глаза сияли. В них было столько нежности, что я засмущалась.
– Я не знал ни кто ты, ни как тебя зовут, ни почему ты оказалась в нашем лесу, – медленно произнес он. – Но с первой минуты я знал одно: что полюбил тебя!
От этого неожиданного признания у меня запылали уши. Я смутилась так, что слезы выступили. Непонятная нежность, тлеющая в душе с того самого момента, как я впервые увидела его во сне, мгновенно вспыхнула и разгорелась таким пожаром, что сердце обожгло, и оно начало колотиться с бешеной силой.
– Лиля, я испугался, – продолжил он. – В нашем племени существует запрет на подобные отношения. Когда-то наши старейшины и местные жители договорились, что будут всячески препятствовать подобным связям. За ослушанием следует наказание. И я всегда поддерживал этот закон.
48 
