ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>




  148  

— Какая?

— Связи. Опять же, тут все по-разному, но принцип взаимосвязанной сети один и тот же. Нейрон связан с множеством других нейронов. Их триллионы, этих связей, и то, как передаются по ним импульсы, определяет, что мы из себя представляем, что мы думаем и что помним. С помощью такого вот компьютера я тоже могу связаться с миллионами других. Эта информационная сеть на самом деле больше человеческого мозга, потому что она содержит больше данных, чем все человечество в состоянии осилить за миллион лет. Она тянется от «Пионера-10», который сейчас где-то за орбитой Плутона, до каждой квартиры, где есть телефон. С помощью этого компьютера ты можешь познакомиться буквально с тоннами данных, которые когда-то были собраны, но на которые некому было даже взглянуть из-за нехватки времени. Именно это интересовало Клюга. Старая идея "критической компьютерной массы", когда компьютер обретает сознание, но только он рассматривал эту идею под новым углом зрения. Может быть, тут важен не размер компьютера, а их количество. Когда-то компьютеров существовало всего несколько тысяч. Теперь их миллионы. Теперь их ставят даже в автомобили и в наручные часы. В каждом доме их несколько: от простейшего таймера в микроволновой духовке до видеоигр и компьютерных терминалов. Клюг пытался выяснить, возможно ли достижение критической массы таким путем.

— И к какому выводу он пришел?

— Я не знаю. Он только начинал работу.

— Критическая масса…

— О чем ты думаешь?

— На что это может быть похоже? Мне кажется, должен возникнуть колоссальный разум! Такой быстрый, такой всезнающий. Почти богоподобный.

— Может быть.

— Но… не захватит ли он над нами власть? Кажется, я опять вернулся к тому вопросу, с которого начал. Не превратимся ли мы в его рабов?

Она надолго задумалась.

— Я не думаю, что мы того стоим. Зачем ему это? И потом, как мы можем определить, что ему будет нужно? Например, захочет ли он, чтобы его обожествляли? Сомневаюсь. Захочет ли он "рационализировать поведение человека и устранить все эмоции"? Это скорее из какого-нибудь фантастического фильма пятидесятых годов. Можно говорить о сознании, но что этот термин означает? Должно быть, амебы тоже что-то осознают. Может быть, и растения. Возможно даже, каждый нейрон обладает каким-то уровнем сознания. Даже «чип» с интегральной схемой. Мы до сих пор не знаем, что такое наше собственное сознание. Мы пока не сумели пролить свет на этот вопрос, исследовать его до конца, узнать, откуда сознание берется и куда уходит, когда мы умираем. А уж применять человеческие мерки и оценки к подобному гипотетическому сознанию, зародившемуся в недрах компьютерной сети, и вовсе глупо. Я, например, совсем не представляю себе, как оно может взаимодействовать с человеческим сознанием. Не исключено, что он просто не будет обращать на нас внимания, так же как мы не замечаем отдельных клеток собственного организма или нейтрино, проходящих сквозь нас, или колебаний атомов в воздухе.

После этого ей пришлось объяснять мне, что такое нейтрино. В моем лице она всегда имела внимательного и притом не очень образованного слушателя. Вскоре я уже забыл про наш мифический гиперкомпьютер.

— А что это за капитан? — спросил я через некоторое время.

— Ты в самом деле хочешь знать?

— Скажем так, я не боюсь узнать.

— Вообще-то он майор. Получил повышение. Хочешь знать, как его зовут?

— Лиза, я ничего не хочу знать, если ты сама не хочешь рассказывать. Но если ты хочешь, то тогда меня интересует, как он с тобой поступил.

— Он не женился на мне, если ты это имеешь в виду. Он предлагал, когда понял, что умирает, но я его отговорила. Может быть, это был мой самый благородный поступок в жизни. А может быть, самый глупый. Незадолго до падения Сайгона я попыталась пробиться в американское посольство, но не сумела. Про трудовые лагеря в Кампучии я тебе уже говорила. Потом я попала в Таиланд, и, когда наконец добилась, чтобы американцы обратили на меня внимание, оказалось, что мой майор все еще разыскивает меня. Он и организовал мой переезд сюда. Я успела как раз вовремя: он уже умирал от рака. Я провела с ним всего два месяца, постоянно в больнице.

— О, боже, — у меня возникла ужасная мысль. — Это из-за войны?

— Нет. По крайней мере не из-за вьетнамской. Но он оказался одним из тех, кому довелось близко увидеть атомные взрывы в Неваде. Будучи слишком армейским человеком, он не стал жаловаться, но, я думаю, он знал, что его убивает.

  148