Последние отзывы

  22  

— Это же ты считал, что все идет слишком быстро!

Послушать его, можно подумать, будто по этому вопросу они расходились во мнениях, возмутилась Линди про себя.

— Я не говорил, что мне это не нравится, — упорствовал он.

Линди раздраженно фыркнула.

— Так что ты ему сказал, бедненькому?

— «Бедненькому», — передразнил Сэм, качая головой. — Это самый страшный эпитет для мужчины. В нем есть что-то такое материнское... Переводится приблизительно так: «У тебя нет ни единого шанса, лопух несчастный».

— Отвечай сейчас же, а то тебе несдобровать! — пригрозила Линди.

— Обещания, обещания... Ладно, ладно, — Сэм прикрыл голову загорелыми руками, защищаясь от ее кулачков. — Я был очень тактичен.

— Это что-то новенькое!

— Но я не стал его обнадеживать.

Что-то в выражении его лица заставило Линди насторожиться.

— Ты что, ревнуешь? — недоверчиво спросила она.

Сэм пожал плечами, но отрицать не стал, к тайной радости Линди.

— Откуда я знаю, может, ты втихомолку пылаешь к нему страстью. Не очень-то приятно выслушивать от другого мужчины дифирамбы женщине, с которой спишь. Какие у нее великолепные ноги и как она замечательно обращается с детьми и животными! Я, конечно, держал себя в руках, но все-таки дал ему понять, что у тебя серьезный роман с другим.

— Ты заслужил медаль! Так и сказал: «серьезный роман»?

— Так и сказал, — подтвердил Сэм. — И заслужил я не медаль, а совсем другую награду, — прорычал он.

— Разве тебе не нужно стоять у штурвала или что-нибудь еще в этом роде? — прошептала она, когда его пальцы проскользнули под край ее короткого топа.

— Я думал об этом всю неделю, — простонал Сэм. Он перевернул Линди на спину и опустился на нее сверху. От его темного, жаркого взгляда у нее словно что-то перевернулось в животе.

— Тогда зачем приглашал Хоуп? — не удержалась она от колкости.

— Милая, обожаемая Розалинда! — Смеясь, он сорвал тоненький топ с ее покорного тела. — Я просто вьшолнил долг вежливости. Хоуп не была бы настолько бестактна, чтобы принять приглашение.

— Ты думаешь, она знает?

Розалинда попыталась подняться, но Сэм удержал ее.

— Разве она не предупреждала тебя насчет моей репутации?

— Да, только не прямо... — вспомнила Линди, сдвинув брови. — Ее почти не бывает дома, и мне казалось, что мы были очень осторожны...

Линди не договорила, потому что Сэм снова расхохотался.

— Я же о тебе забочусь, — рассердилась она. — Ведь это ты хочешь сохранить все в секрете.

— Да по мне, хоть бы весь мир узнал о моих чувствах к тебе.

— Тебя это не волнует?

«Что ж он мне раньше не сказал? — подумала она в отчаянии. — У него по лицу никогда ничего не поймешь, а пытаться услышать в его словах слишком многое было бы роковой ошибкой».

— И хватит об этом!

Почему же хватит? Для нее этого совсем недостаточно.

Сэм, кажется, заметил ее недоумение.

— Я не рекламирую свою личную жизнь. Где-то надо провести черту, не то тебя съедят с потрохами, — объяснил он. — А самое страшное — вдруг я и сам поверю в то, что обо мне пишут? Я знаю несколько человек, с кем такое случилось. Можешь мне поверить, это жалкое зрелище. Не пойми меня неправильно: я не такой привереда, чтобы хаять средства массовой информации. Такая уж у них работа, и мне от нее часто бывает польза. Я согласен играть в их игры — но по моим правилам. Хорошо, когда твои фотографии печатают в газетах, но ты нигде не найдешь моего фото, где я был бы снят на этой палубе. Пусть киностудия распускает слухи обо мне и очередной исполнительнице главной роли. Я даже готов позировать для снимков — но не позволю фотографировать нас с тобой. Я буду ездить и выступать на презентациях фильма, но, когда рабочий день закончен, где я и с кем я — исключительно мое дело. — Вдруг его серьезное лицо озарила плутоватая улыбка. — Здесь, по крайней мере, можно не волноваться по поводу фотоаппаратов с телеобъективом!

— А может, там, высоко-высоко, летает спутник и с него кто-то наблюдает за нами?

Линди старалась копировать его небрежную усмешку, но не смогла устоять перед дразнящим взглядом, блуждающим по ее полураздетому телу. По коже у нее побежали мурашки в сладком предчувствии его умелых прикосновений.

— Пусть смотрят!

Линди потянулась к нему, обхватила руками его крепкие ягодицы. Она не собиралась долго ломаться, особенно сейчас, когда от его голоса с многообещающими эротическими нотками ее била дрожь, словно в лихорадке.

  22