Особенно,... 
46 
– Нет. Мама пристроила.
– А… Просто для зарплаты, значит. А я думала…
– Я и сама поначалу думала, что для зарплаты. Не сидеть же у родителей на шее? А потом, знаете… Потом зацепило как-то… Хотя рано об этом говорить. Может, и не зацепило по-настоящему. Не знаю еще.
– А это и хорошо, что не знаешь. В таком деле нельзя напролом все решать. Стяжание духа – это большой грех, между прочим. Будешь стяжать – навредишь только. А ты, я вижу, хорошая девка, душой честная. Молодец… Ну что ж, проходи в дом, раз пришла. А я тут садом занялась, многолетники решила в другое место пересадить. Ты иди, иди, я сейчас…
Тетя Нюра шагнула в сторону от дорожки, и снова трепетно колыхнулся куст золотых шаров, скрывая за собой свою хозяйку. Катя нерешительно поднялась на крыльцо, провела ладошкой по гладкому мрамору колонны, подошла к закрытым дверям, взялась рукой за витую ручку. Но зайти не решилась. Отступила на шаг, обернулась, поискала глазами тетку. Отсюда, с высокого крыльца, открывалась вся панорама сада, явно не избалованного заботой модного сейчас ландшафтного дизайнера. То есть, похоже, его и отродясь тут не бывало. Хотя цветов на участке, как показалось Кате, было великое множество, и росли они в буйном самостийном беспорядке по принципу – куда хозяйская рука-владыка приткнет. Правда, настоящего цветения уже не наблюдалось – так, отблески бывшей роскоши. Вон что-то сиреневое, пушистое, явно благородное проглядывает, вон белое с желтыми крапинками, а рядом плебейки-мальвы к небу тянутся вместе с наглыми молодцами-гладиолусами. И георгины, и разноцветье астр, и кусты какие-то… О, а это уж совсем интересная картина – тетя Нюра в земле копается, согнув мощный стан и тяжело расставив ноги в галошах. Очень интересная картина. Называется – самая бога тая женщина города за работой в саду. Хотя нет, лица-то ее не видно. Картина будет называться – мощный зад самой богатой женщины, обтянутый сатиновой тканью в красных и желтых розочках. И про галоши, про галоши, пожалуйста, не забудьте, уважаемый потенциальный художник!
Наверное, подувший с крыльца ветер донес-таки трусоватую Катину насмешливость до раскорячившейся в трудах тети Нюры, и она, повернув голову, распрямилась со стоном, прогнулась назад, схватившись за поясницу. Потоптавшись неуклюже на месте и оглядев недоделанную работу, махнула рукой, развернулась, медленно потопала к крыльцу.
– Ну, ты чего в дом не заходишь? – недовольно спросила, тяжело поднимаясь по ступеням.
– Так неудобно как-то… – пожала плечами Катя.
– А чего неудобно-то? Чай, не воровать пришла? Ну, пойдем, пойдем… Иди сразу на кухню, это направо будет. А налево – не ходи, там у меня не прибрано.
Кухня в доме у тети Нюры оказалась огромной. Да и не кухня это была – столовая, скорее. Надо же, архитектор таки не совсем уж плохим оказался, даже столовую предусмотрел. Хотел, наверное, чтобы хозяин красиво обедал, а не «резал кроликов в ванной», как говорил профессор Преображенский.
– Кормить тебя не буду, я отобедала уже, – садясь за стол, сказала, как отрубила, тетя Нюра. – Если чаю хочешь, вон чайник на столе, сама включай. А угощение к чаю вон из того холодильника возьми – я его аккурат для гостей держу. Там всякая копченая еда есть, для здоровья вредная. Я такое не ем, я щи люблю простые, деревенские. Хозяйничай давай, не стесняйся.
– Спасибо, теть Нюр, только я ничего не хочу. Я тоже недавно обедала.
– Ну, тогда говори, зачем пришла. Мать, что ли, послала?
– Нет, что вы, я сама…
– Не ври. Чего я, не вижу, что ль, как мнешься? Больно тебе надо к старой тетке в такую даль через весь город тащиться! Точно ведь мать послала! Я ее знаю, она просто так ничего не делает.
– Теть Нюр, а вы на свадьбу к моей сестре придете?
– Да собираюсь. Отчего ж не прийти, коли родня обо мне вспомнила. И подарок готовлю. Да только не тот, который твоя мать от меня ожидает. Хочешь, покажу?
– А можно?
– Что ж, пойдем…
Тяжело поднявшись со стула, тетка махнула рукой – следуй за мной. Пройдя через большой холл, заставленный цветочными горшками, они оказались в довольно внушительной по размерам гостиной, где тоже все было очень странно устроено. Большой сводчатый потолок, огромный камин, исполненный в старинном духе, цветная мозаика оконных стекол уже сами по себе предполагали «дворцовый» стиль помещения, и потому в него с трудом вписывалась довольно легкомысленная комфортная современность, состоящая из предметов, которые можно встретить в любой самой заурядной гостиной.
46 
