Особенно,... 
56 
Странно… на такой дистанции — меньше сотни метров, — меня винтовочная пуля три раза должна была насквозь прошить. Или, если б дум-дум попался, все плечо к свиньям собачьим разворотить!
— Михалыч, — я повернулся к нему спиной, — глянь, выходное имеется?
— Не, — мехвод, похоже, не меньше меня удивился.
Что за хрень, думаю, не из пистолета же по мне пальнули? Да и то… отверстие от пули совсем уж какое-то маленькое, даже на обычные русские «три линии» не тянет.
Попробовал руку поднять, прочувствовать хоть примерно, где эта зараза во мне засела — и тут меня так замечательно скрутило… только и сумел, что через стиснутые зубы: — scheisse! — выдохнуть.
Доплелся кое-как до кровати, сел…
— Михалыч, — не разжимая зубов, прошипел я, — давай этого… змея…
— Не надо!
Алексей едва успел к дверям развернуться — замер и на Стаську с удивлением уставился.
— Не надо этого коновала звать. Сама все сделаю. — Я даже улыбнуться сумел.
— Ты что, все это время диплом докторский за подкладкой таскала?
— Не твое дело!
Сказала — как люк захлопнула. Я так и остался сидеть опешивший, а она спокойно к Михееву развернулась и командовать начала.
— Мне потребуются: бинты, горячая вода, свеча…
— …скальпель, спирт, спирт, огурец! — закончил я. — Стаська, не дури!
Как она на меня посмотрела!
Секунды три я этот взгляд выдерживал, не больше. Сдался.
— Стась… ты серьезно?
— Да.
— Ясно. Значит так. Михеич, ты без подмоги этот шкаф, — кивнул на хоромину у стены, — сдвинуть сможешь?
— Попробую…
— Пробовать не надо, лучше Севшина позови. Задвинете его к окну… подоконник в комнату не выступает, так что станет заподлицо. Потом… как у нас с водой?
— Хреново. Совсем.
— Тогда… чего у тебя там в бутылке?
— Ром… прости, командир, сразу не сообразил… на, глотни.
Взялся здоровой рукой, присосался к горлышку, сделал глоток… и глаза у меня, как у рака, на стебельках чуть наружу не полезли. Ну ни хрена ж себе до чего штука забористая!
— Шо, здорово? Это я бар хозяина раскурочил.
— Не слабо, — кивнул я и осторожно опустил бутыль на пол. — Сгодится… для дезинфекции.
Алексей только вздохнул тоскливо.
— Еще чего?
— Аптечку нашу. И одолжи у грязедавов пару таблеток для костра.
— Сделаю, командир. — Утопал.
— И чем же, — поинтересовался я у Стаськи, — вы, господин оберштабсарцт,[25] меня оперировать собрались?
А она уверенно, словно всю жизнь в этой спальне провела, села на край кровати, наклонилась к тумбочке, открыла ее, пошарила внутри — секунд тридцать, не больше, — и достала оттуда какую-то кожаную фигню, размером с книгу, на «молнии». Вжик — фигня надвое раскрылась, гляжу, а в ней всякие пилочки, щипчики, пинцетики общим числом «до хрена». Маникюрный набор.
— Слушай, — удивился я, — ты что, знала, что он там будет?
— Конечно.
* * *
Лезть в глубь раны прежде, чем морфин подействует, я Стаське не позволил. Смысл? Пуля уже во мне сидит и за лишних пять минут никуда не денется.
Разрешил только снаружи обработать. Благо, в аптечке нашей панцерной и антисептик имелся и даже тампоны готовые.
Стянул кое-как рубашку. Майку вообще поначалу распороть думал, но пожалел — она у меня старого еще образца, с орлом на всю грудь. Пошипел, попыхтел и со Стаськиной подмогой содрал.
Лег на кровать. Паршиво, думаю, что нет поблизости ничего такого, куда вцепиться можно было бы. А то морфин морфином, только зреет во мне уверенность — как начнет моя малышка-докторша своими блескучими штучками в ране орудовать, взвоет один бравый фельдлейтенант не хуже авиабомбы.
— Давай, зверствуй.
Мелькнула даже мыслишка глаза закрыть, но я мигом ее прогнал — нет уж, думаю, лучше я отслеживать буду, чего со мной делают и, главное, чего делать собираются.
Некоторые познания по этой части у меня имелись — Вольф после гомельского котла весь наш экипаж заставил пару инструкций наизусть заучить. В них, правда, больше упор делался на том, чего с собой в случае ранения вытворять ни в коем случае не следует — порохом рану прижигать, зашивать нестерильной ниткой и вообще всяким самолечением заниматься.
Пока вроде Стаська все правильно делала, по науке. Аккуратненько края йодом промакнула, потом пинцет взяла и р-раз — выдернула из ранки пару волокон нитяных, от рубашки.
56 
