ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  57  

— Сядь, Эрик. Когда ты лежишь, видно плохо.

И то верно. Все потому, что таблетка, которую Михеев у пехоты взял, неважная оказалась, с примесями какими-то. Горит не ровно и чисто, как положено, а дергается, искорками постреливает. Поднос жалко — он, хоть и металлический, но росписью покрыт от и до. Старался кто-то, а после этой таблетки такое пятно останется, что хрена с два дочиста отскребешь.

Сел. Стаська вгляделась, примерилась, еще одну нитку выдернула…

— Вообще-то, — заметила вполголоса, — тебе повезло крупно. Пройди эта пуля чуть ниже, попала бы в ключицу и разбила ее на множество мелких и остреньких косточек. А, окажись у нее еще немного энергии, могла бы задеть и находящийся за ключицей нервный узел. У тебя же пуля просто и безобидно застряла в дельтовидной мышце. Впрочем, — добавила она, — ничего особого странного в этом нет, учитывая то, какую мышцу ты себе отрастил и, — ай! — натренировал.

«Ай» — это я, гнусно воспользовавшись положением, здоровой рукой лекторшу за задочек слегка ущипнул. Захотелось…

— Эрик, — укоризненно покачала головкой мой ангелок, — что же ты…

Голос у нее при этом прыгал странно, но в тот момент я этому значения никакого не придал — не до того было. С собственными бы заморочками разобраться.

И, как раз, чувствую — «плыть» потихоньку начинаю.

— Так, Стась… раз уж взялась… соберись и выдергивай эту пилюлю к разэдакой матери! Потому как я, похоже, скоро просто отрублюсь.

Принцесса моя губку прикусила, задумалась…

Глазки у нее при свете таблетки забавно так отблескивают — два черных озера с искорками в глубине.

— Больно будет. Очень.

— Да уж, — отзывался я, — догадываюсь, что не господня благодать на меня сейчас прольется.

— Ну, тогда держись…

Хотел, было, пошутить, но увидел щипчики, которыми она пулю тащить собралась, и сразу все шутки юмора из башки повылетали. Одна только мысль осталась — ох, и взвою же я сейчас!

Нет, думаю, надо все-таки сдержаться. В конце концов, не сопляк малолетний — панцерник да еще и офицер! Честь мундира обязывает… три раза!

Пока баронеска моя пулю эту подцепить пыталась, я терпел. Хотя пару раз становилось… особенно хорошо. Но как только она ее потащила…

Нет, выть я не стал. Просто все слова, которые не просто аристократочкам юным, а и обычным фройляйн знать не полагается, хлынули из меня, как, извиняюсь, дерьмо из дизентерийника. Немецкие, русские… все, что знал — выдал!

Особенно крепко у меня получалось, когда щипчики соскальзывали, и Стаська пулю эту проклятую вновь ловить принималась. Впечатления, в смысле, ощущения практически неповторимые. Разве что раскаленным гвоздем пытаться вот так же себя проткнуть, причем шляпкой вперед.

Кажется, я в какой-то момент отключился. Точнее, сидеть-то сижу и даже глаза распахнуты, но вселенная для меня сосредоточилась в одном конкретном месте — комке боли, который эта чертова русская девка, самая любимая на свете, по миллиметру в час вытягивает.

И вдруг сквозь собственное шипение услышал четко так — бдзинь!

Когда красная пелена перед глазами хоть немного развиднелась, глянул — лежит на подносе комочек мятого свинца, весь багровым перемазанный.

— И это все? Вот эта хрень?

— Сейчас проверю, — спокойно отозвалась Стаська и с размаху воткнула в рану какую-то маникюрную штуковину типа мини-скальпеля.

Выть я не стал — не сумел. Воздуха не хватило. Просто пасть распахнул и глазами повращал… в районе макушки.

А она этот хренов скальпель еще и провернула пару раз.

— Похоже, что нет, — сделала глубокомысленное заключение. — Точнее без рентгеновского аппарата сказать не могу.

Чего бы ей такого сказать? Доброго — и при этом не матерного.

Покосился еще раз на пулю — и тут до меня дошло.

— Donnerwetter! Это ж меня из «крысобойки» подстрелили!

За два года до войны другу моему одному папаша на пятнадцатилетие такое вот ружьишко подарил. Двадцать второй калибр, патрончики кольцевого воспламенения… мы с ним на крыс в подвале охотились. Причем, что характерно — хвост от одной такой пульки откидывали далеко не все.

С другой стороны, думаю, а ведь на самом деле не такая уж никчемная вещь «крысобойка» для городского боя. Точность у нее на сотне метров вполне — мы, помнится, банку из-под пива запросто дырявили. Пулька свинцовая, мягкая, деформируется запросто — что, собственно, мы и имеем возможность наблюдать. А главное — звук выстрела хрен услышишь, особенно на фоне той какофонии, что сейчас за окном наигрывает.

  57