Особенно,... 
46 
– Господа, сохраняйте спокойствие! – крикнул он. – Деньги прибудут в ближайшее время! Впрочем, я бы советовал вам попридержать акции, ведь скоро они обязательно пойдут вверх…
– Слышали! Старая песня! – откликнулись из толпы.
– Пошел к черту со своими обещаниями!
– Давай сюда наши деньги!
– Согласно вчерашнему заявлению мистера Чертинга… – начал было клерк, но ему снова не дали договорить.
– Братцы! Вынесем-ка им дверь! – раздался из толпы бодрый голос.
Клерк не стал искушать судьбу и спрятался.
Краслен, с трудом пробившись сквозь толпу, подобрался к крыльцу. На нем располагались шкап, буфет, поставленная на попа кровать и несколько разношерстных узлов с какими-то вещами. Среди этого барахла, здесь же, на крыльце, улеглись мужчина и женщина с грудным ребенком. Судя по всему, эти новобранцы армии бездомных были выгнаны с квартиры за неуплату только сегодня и еще надеялись восстановить прежнее положение, получив с банка некогда вложенные деньги. Через окно было видно, как клерки пытаются забаррикадировать дверь с той стороны.
Вход в контору Памперса находился рядом. Оказавшись внутри здания, Кирпичников пересек отделанный мрамором холл с диванчиками и снующими туда-сюда секретаршами в узких юбках, подошел к лифтам. Нужно было добраться до восемьдесят четвертого этажа.
– Прошу прощения, мистер, – вымолвил где-то между сороковым и сорок четвертым вертлявый парнишка в малиновом кафтане, сопровождавший Краслена в путешествии наверх, – не слышали ли вы что-нибудь о сегодняшнем курсе шиллинга? Нет? А об индексе рынка? Эх, как бы сбегать да выяснить…
На восемьдеят четвертом этаже лифтер, совсем как лакей из детских книжек о царском режиме, когда-то читанных Кирпичниковым, протянул сложенную горстью ладонь.
– Прости, приятель, – сказал ему пролетарий. – Я пока еще не начал зарабатывать. Кстати, советую тебе оставить эту рабскую привычку…
Стараясь держаться уверенно, Кирпичников ступил на бобриковый пол благородного горохового оттенка. Огляделся по сторонам. По углам коридора стояли в унылых горшках пуританские фикусы, перемежавшиеся плексигласовыми банками с водой для питья, возле которых красовались стопки маленьких пластмассовых стаканчиков. Строгий ряд одинаковых крашеных дверей смахивал на роту жандармов, поставленных сдерживать напор народного гнева. «А вот и командир роты», – подумал Кирпичников и направился к единственной двери, обитой черной кожей. Он оказался прав – скромная позолоченая табличка с жирным отпечатком чьего-то пальца торжественно извещала: «М-р Дж.-Дж.-Дж.-Р. Памперс».
Краслен постучался. Никто ему не ответил. Осторожно потянув за ручку, Кирпичников обнаружил, что дверь отперта. Внутри оказался коридорчик, где толпилось человек пятнадцать негров. Никто из них не посмел подать голоса, когда Краслен взялся за ручку следующей двери, обитую на этот раз красной кожей. Она тоже была отперта. Во втором коридоре обнаружилась точно такая же картина, что и в первом, только присутствовали скамейки и просителей (уже только белых) было несколько больше – около сорока. Возле третьей, лаковой, с золотыми перетяжками, двери сидела за специальном столиком секретарша.
– Вы записаны? – поспешила спросить она. – Мистер Памперс очень занят. Можете подождать, если хотите, но сегодня он, видимо, уже никого не примет!
– Я по важному вопросу, – сказал Кирпичников. – Передайте: это связано с сокровищем, которое он хранит на своей фабрике!
– Мистер Памперс не хранит сокровищ на фабрике. Местоположение активов мистера Памперса является коммерческой тайной фирмы «Памперс и компания», – забубнила, как пластинка, секретарша. – Если вы желаете сделать мистеру Памперсу бизнес-предложение, касающееся финансов, то вам следует записаться…
– Передайте ему то, что я сказал!
– А вы записаны на сегодня?
– У меня есть очень интересное предложение для мистера Памперса.
– На какое число вы записаны? – бессмысленно повторила девушка.
– Мистер Памперс примет меня без записи, – стараясь сохранять спокойствие, выдавил Кирпичников. – Я имею к нему очень интересное и срочное дело, слышите?! Я хочу помочь христианскому миру в борьбе против коммунистической заразы!
– Коммунистическая зараза – это ужасно, – согласилась секретарша. – Мистер Памперс самоотверженно сражается с этой человеконенавистнической системой. Но, к сожалению, он сможет принять вас только в августе, в том случае, если вы…
46 
