Особенно,... 
68 
Он завязал мешок, постоял немного на пороге раздевалки, потом торопливо покинул здание клиники и направился по пустынной улице к метро.
* * *
Когда Артур добрался до дома, Глория сидела, держа в руках книгу, на кушетке в гостиной. Ей очень шло домашнее платье из синей шерсти с длинными рукавами и «молнией» до ворота.
Она читала какой-то бестселлер из тех, что стоят около шестнадцати долларов — подарок девушек-сослуживиц. Сам Артур ни разу в жизни не купил книжку дороже доллара. Обычно они с Глорией заходили в букинистическую лавку, не торопясь отбирали литературу себе по душе и приносили домой сразу по шесть-семь книг. Им нравилось читать, устроившись вдвоем в гостиной. Но теперь потрепанные тома в засаленных обложках, которые когда-то доставляли им столько радости, выглядели бедными и жалкими по сравнению с этой книгой в глянцевом переплете, с новенькими хрустящими страницами.
Глория приготовила ему жареного цыпленка, клюквенный соус и тушеную баранину. Но разве это удовольствие — наслаждаться рождественским обедом в одиночку? А она отказалась составить Артуру компанию, заявив, что не голодна. Казалось, ее что-то беспокоит — Артур несколько раз ловил на себе ее взгляды, вопрошающие и тревожные. Они напомнили ему утреннюю встречу с миссис Харник. На лице старухи было то же выражение. Артур не хотел, чтобы Глория его боялась.
— А у меня для тебя подарок, — сообщил он. — Уверен, он тебе понравится. — Вчера он купил в большом магазине уцененных товаров кружевной белый передник для тряпичной куклы, и сейчас игрушка выглядела совсем как прежде, если не считать нескольких пятен на платье. Он попросил завернуть ее в яркую бумагу и перевязать ленточкой, как настоящий рождественский подарок.
— И у меня тоже, отец.
Они торжественно обменялись дарами.
— Ты открывай первая, — сказал Артур. Он хотел посмотреть на выражение ее лица. Она будет так счастлива!
— Ну-ка... Ох, отец! — Она вздрогнула. — Ты нашел ее! Какой хорошенький передничек. — Глория казалась довольной, но не такой беспечной и счастливой, какой он хотел ее видеть, а через минуту девушка и вовсе погрустнела. — Посмотри на эту горестную физиономию. Такой я когда-то представляла себя. Помню, как я ее раскрашивала. Я ведь тогда очень болела, правда?
— Ты снова будешь брать ее в постель? — вместо ответа спросил Артур. — Ты ведь для этого ее искала?
— О нет. Я просто хотела взглянуть на нее. А теперь посмотри, что я тебе подарила. Надеюсь, ты обрадуешься.
В свертке оказался бело-синий шерстяной джемпер.
— Я сама его связала, отец, — с гордостью призналась Глория. — Мог ли ты представить, что, взявшись за какое-то дело, я сумею довести его до конца? По-моему, я наконец повзрослела. Да и пора бы, как ты считаешь?
— Я люблю тебя такой, какая ты есть. Мне нравится заботиться о тебе, — заверил он ее.
— Но довольно скоро тебе не оставят такой возможности.
Оба знали, что она имеет в виду.
Артур понял, что настала пора посвятить ее в свои планы.
— Глория, — осторожно начал он, — меня сегодня попросили об одной очень важной вещи. В Теннеси есть несколько клиник для престарелых, испытывающих недостаток в работниках. Им необходима моя помощь по уходу за тяжелобольными пациентами, и мне предложили поехать туда.
— Переезд? Опять? — Казалось, эта перспектива расстроила ее.
— Да, Глория. Я занимаюсь богоугодным делом, и теперь моя очередь просить твоей помощи. Ты стала для меня великим утешением. Мы отправимся в четверг утром.
Артур был уверен, что до этого дня опасность ему не угрожает. После пожара наверняка будет царить неразбериха. В лучшем случае его личное дело погибнет в пламени. Но даже если огонь погасят и здание не сгорит дотла, полиции понадобится какое-то время, чтобы навести справки на прежних местах его работы и обнаружить значительные пропуски в его трудовой биографии. Еще сложнее будет установить причины, побудившие его уйти из семинарии. И когда детектив Барротт захочет задать ему еще несколько вопросов, они с Глорией будут уже далеко.
Глория долго молчала. Артур терпеливо ждал. Наконец она заговорила:
— Отец, если в среду мою фотографию покажут по телевизору, я пойду в полицию. Эту программу смотрит вся страна, а я не могу больше жить в вечном страхе, гадая, узнают меня или нет. В противном случае я поеду с тобой в Теннеси. — Губы у нее задрожали, и Артур понял, что она готова расплакаться.
68 
