Особенно,... 
43 
— Или у тебя это так? Нечто вроде пустого каприза? — спрашивает Уилфред.
Легкая насмешливость, звучащая в его голосе, оскорбляет меня, но я стараюсь держать себя в руках. В конце концов, я знала, что если нам суждено встретиться и побеседовать, значит, этот разговор будет отнюдь не простым.
— Нет, это не каприз, — отвечаю, стараясь говорить как можно более ровным тоном. — Виктор же тебе объяснил… — Развивать эту мысль не решаюсь. Виктор, стремясь помочь мне, прибег к хитрости, а Уилфреду ничего не стоит выяснить, что это ложь.
Он усмехается, садится на землю, срывает травинку и принимается крутить ее в руках. Я взглядываю на Красавца, который все так же величественен и невозмутим, вздыхаю и тоже сажусь, вполоборота к Уилфреду и на таком расстоянии, что нам друг до друга не достать даже вытянутой рукой.
— Виктор объяснил, — повторяет он, издевательски копируя мои интонации. — Интересно, что ты в нем нашла. На мой взгляд, эти его идиотские улыбочки и вечная необоснованная радость просто-напросто отвратительны!
Меня это задевает. Улыбки Виктора ничуть не идиотские!
— Странно, что ты так долго водила меня за нос, — произносит Уилфред, глядя на горизонт. — Давно могла сказать: у меня другой.
Что? Не верю своим ушам. Он сам предложил расстаться, можно сказать, отбросил меня, как смятый фантик от съеденной конфеты, а теперь пытается повернуть все так, будто мы разбежались по моей вине!
— Я понятливый, — добавляет Уилфред, прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово. — Сразу оставил бы тебя в покое.
Разъяряясь, вскакиваю на ноги.
— Ты хоть понимаешь, что несешь? — злобно кричу, вся сотрясаясь.
Он даже не поворачивает головы.
— К сожалению, понимаю.
— Ты точно тронулся умом! — выпаливаю я.
Он фыркает.
— Тронешься тут!
— Намекаешь на то, что я во всем виновата? — уже не понимая, с чего мы начали и к чему идем, распаляюсь я.
— А ты бы предпочла считать себя самой невинностью? — внезапно поворачиваясь и опаляя меня гневным взглядом, спрашивает Уилфред.
Еще чуть-чуть — и я точно расплачусь. Я так долго готовилась к этому вечеру, так мечтала об этой встрече, а самое главное, так поверила в этот глупый поцелуй, что возвращаться в неприглядную действительность просто невыносимо.
— Честное слово, я не понимаю, что ты имеешь в виду, — старательно удерживая слезы, громким шепотом произношу я.
— Очень странно, — отвечает он. Его несколько надменный тон убивает меня.
Смотрю на него сверху вниз, содрогаясь от отчаяния. Неужели он не скучал по мне? Неужто ему не жаль убивать этот дивный вечер на гадкую ругань? Чего-чего, а бессмысленных выяснений у нас с ним за всю совместную жизнь было раз-два и обчелся. Я всегда так этим дорожила…
— Зачем ты… повез меня сюда? — спрашиваю я чуть дрожащим голосом. — Зачем… поцеловал?
Уилфред опускает голову и произносит грустным голосом:
— Не знаю…
Стою, не имея понятия, что делать. Может, следует подскочить к нему, обвить его шею руками и повторить поцелуй? Или сначала попросить, чтобы он попонятнее объяснил, в чем меня подозревает? Или обернуть всю эту нелепую беседу в шутку?
Он внезапно поворачивает голову и презрительно прищуривается. У меня ёкает сердце.
— А вообще-то… я знаю. Знаю, для чего повез тебя сюда и для чего поцеловал! — выпаливает Уилфред, обвинительно указывая на меня пальцем. — Мне захотелось убедиться в том, что ты была и остаешься порочной.
— Что?! — в ужасе вскрикиваю я, задыхаясь от столь незаслуженно нанесенной обиды.
— То! — кричит он, встряхивая головой и краснея. Ей-богу, я никогда прежде и подумать не могла, что он бывает таким. Мою грудь сковывает страх. — Ты была со мной, но бессовестно встречалась с ним! А теперь ты вроде бы с ним, но не раздумывая поехала со мной и не без удовольствия позволила себя поцеловать!
— Ненормальный! — воплю я, трясясь от обиды и злости. — Ты точно ненормальный!
— Станешь тут ненормальным! — кричит Уилфред, поднимаясь на ноги. — Знаешь, я безумно рад, что расстался с тобой! — говорит он, снова в воздухе тыча в меня пальцем. — Не то ты бы до гробовой доски морочила мне голову!
— Замолчи! — визжу я, затыкая уши и проклиная ту минуту, когда мне пришло на ум явиться на ипподром.
Он с чувством собственного достоинства вспрыгивает на Красавца. Я не верю, что все это происходит наяву, а не в кошмарном сне.
43 
