Особенно,... 
57 
По коммуникатору он вызвал секретаря. Тот возник на пороге кабинета ровно через тридцать секунд — подтянутый, прилизанный, совершенно безликий человек лет сорока — и услужливо поклонился.
— Грегори, я должен отдать вам несколько распоряжений устно, — начал Стовер. — Снимите охрану с периметра острова и переведите ее в лаборатории. Мне — комплект номер восемнадцать, оружие и броню. Ученых, которые сейчас в комплексе — срочно в убежище. Эмпатов — туда же.
— Всех? — переспросил секретарь.
— Всех, — кивнул Стовер. — Да, будет тесновато, но лучше в тесноте живыми, чем на воздухе мертвыми. Мы с вами отправляемся в комплекс немедленно. Возьмите оружие и для себя тоже. Быстрее, Грегори! У нас очень мало времени!
Он вспомнил, с чем ассоциировалось у него поведение пилота катера.
Когда-то давным-давно, когда Стовер был мальчишкой, он увидел на лесной дороге, неподалеку от поселка, в котором жил, маленькую серую птичку. У птички было перебито крыло — она невысоко подлетала, снова садилась на дорожку, жалобно смотрела на мальчика и пыталась взлететь, снова и снова неудачно. Микаэлю, конечно же, захотелось ее поймать, и он, воодушевленный тем, что птичка ранена, и летать нормально не может, погнался за ней. Гнался долго, но птичка всякий раз уворачивалась от мальчика в последний момент, когда, казалось, ее можно будет вот-вот накрыть ладонью. А потом и вовсе легко упорхнула в кусты. Микаэль остался в растерянности стоять на дорожке — как же так?
Дома мама объяснила ему, что птичка на самом деле была совершенно здорова, просто в траве неподалеку прятались ее птенцы, вот она и уводила глупого человека подальше от места, где они сидели. А когда сочла, что увела достаточно далеко, взмахнула крылышками и улетела — ведь Микаэль больше не угрожал ее выводку.
— Твари… нет, какие же твари!.. — бормотал Стовер, натягивая пластиковый бронежилет. — Развели, как подростка! Ну, это вам даром не пройдет!..
Террана
Кровь и огонь
Широкий коридор с низким потолком тянулся бесконечно, освещение оказалось скудным, поэтому коридор нагонял смертную тоску. Они прошли уже метров сто, миновали три поворота, но не встретили ни единой живой души. Первыми шли Бард и Сэфес («Чего нам сделается-то?»), затем — Ри, а Ит плелся в хвосте, постоянно оглядываясь. Ему все казалось, что сейчас кто-нибудь бросится на них из-за одной из закрытых дверей. Но никто не бросался. Серые двери, серый коридор, и никого.
— Нам надо спуститься вниз, — вполголоса сказал Таенн. — Думаю, лестница должна быть где-то неподалеку, я чувствую сквозняк.
— Да, по ногам тянет, — согласился Ри. — Скорее всего, за следующим поворотом.
— Не нравится мне все это, — Морис нахмурился.
— Что именно?
— Да тишина эта с безлюдьем, — ответил Сэфес. — Давайте-ка я первым погляжу, что за поворотом. Не думаю, что нам с Леоном можно причинить какой-то вред.
— Да уж, — мрачно усмехнулся Таенн. — От нас теперь ни вреда, ни пользы. Ладно, смотри. Только все-таки будь осторожен.
Морис кивнул и скрылся за углом. Вернулся он буквально через несколько секунд.
— Замечательно. Мы имеем следующее. Гостеприимно распахнутые двери на лестницу, ведущую вниз, и куча народу, который старательно делает вид, что там никого нет. За следующим поворотом человек двадцать, не меньше, да и на лестнице…
— Понятно, — подытожил Таенн. — Какие будут предложения? Я имею в виду реальные.
— Драться? — неуверенно сказал Ри.
— Да ну? — усмехнулся Леон. — Вы вдвоем с Итом рассчитываете на успех в драке с толпой в полсотни человек? Ри, право слово, это даже не смешно.
— Я же говорил… — начал было Ит, но Таенн предостерегающе поднял руку. Все замерли, прислушиваясь. В той части коридора, которую они уже миновали, раздался тихий звук, то ли свист, то ли шипение.
— Газ! — констатировал Леон. — Так, и что дальше? Нам ничего не сделается, а вот Иту и Ри придется плохо.
— Приехали, — констатировал Таенн. Он вышел на середину коридора и громко крикнул. — Эй, там! Прекратите это! Мы сдаемся!
Матрицу языка они сняли еще во время игры в догонялки с армадой, поэтому Таенна прекрасно поняли. Шипение тут же прекратилось. Из-за поворота вышли люди в жутковатого вида масках.
«И все-таки я был прав, — подумал Ит. — Только от этой мысли почему-то не радостно. Ну ее к черту, такую правоту».
57 
