60 
Ит сделал шаг вперед, затем оглянулся и выжидающе посмотрел на остальных.
У Ри в прямом смысле отвисла челюсть. Глаза у Таенна стали очень большими и очень круглыми. По лицу Мориса было сложно что-либо разобрать, но и он выглядел ошеломленным. И только Леон вдруг едва заметно улыбнулся.
«Он ведь знал, — понял Ит. — Или предвидел нечто подобное. В чем-то этот Стовер прав — они не настолько просты, как может показаться. И не настолько невинны. Ладно, с этим разберусь позже».
— Идемте, — позвал он. — Да идемте же, наконец! Вы собираетесь тут стоять до завтрашнего дня?
* * *
Убивать, к счастью, не пришлось. Для Ита сама мысль о том, что он, возможно, кого-то убьет, была невыносима, но детектор, как выяснилось, придумали умные люди. Чтобы быстро и чисто расправляться с охраной подземного комплекса, отлично подошел парализующий щит, который шел в реестре вариантов защиты где-то в середине предложенного списка. Конечно, спасал щит не всегда — когда понадобилось спуститься еще на три этажа ниже, в ход пошло другое оружие. На этот раз молнии получились огненно-красные, змеистые — каждая молния сама по себе попадала в нужные цели, удивительным образом обходя своих. Вскоре Ит с удивлением обнаружил, что силы убывают стремительно, как вода из неплотно сложенной горсти, и детектор подтвердил его опасения — оказывается, на всю эту свистопляску он тратит свой энергетический ресурс, который потом придется восстанавливать. Ит снова поднял список, нашел еще один защитный режим, и дальше они пошли тесной группкой, закрытые тем же парализующим щитом, но уже в пассивном режиме. Какое-то время их пытались преследовать, но потом очередная порция охранников, познакомившись с красными молниями, отстала.
Когда Ит понял, что если не передохнуть хотя бы минут десять, можно свалиться от усталости, их путешествие по подземелью наконец-то завершилось. Из последних сил он шарахнул по двери фиолетовым лучом, и они ввалились внутрь.
Таенн замер на пороге, но тут ему в спину влетел, споткнувшись о валяющуюся на полу дверь, Ри, и Бард поневоле сделал шаг вперед. За ним кое-как протиснулись Сэфес, кашляя и отплевываясь от пыли. Последним в комнату, держась за стену, вполз перепачканный пылью с ног до головы Ит.
— Это какой-то ужас! — сказал он, и Ри невольно усмехнулся — в этот момент Ит больше всего напоминал самого себя во время их первой встречи. — Я не понимаю, как вообще можно…
— Помолчи, — сдавленно сказал Таенн. — Господи Боже, да что же тут…
Он, не договорив, молча бросился вперед, Сэфес так же стремительно ринулись за ним.
Комната оказалась большой, наполненной разнообразными приспособлениями и непонятными предметами. Когда Ит и Ри огляделись, они увидели, что Бард и Сэфес столпились в дальнем углу и осторожно подошли поближе.
— Как думаешь, за нами не вломятся… эти? — с опаской спросил Ри.
— Не думаю, — устало ответил Ит. — Откуда им знать, что я вымотался? Вдруг я стою и жду, чтобы кому-нибудь залепить в лоб очередной молнией?
В голосе его звучала какая-то усталая неприязнь, и Ри удивился — сейчас в Ите словно бы помещалось два человека. Один — слизняк-гуманитарий, презираемый и никчемный, и другой — хорошо поживший, циничный и равнодушный.
— Леон, попробуй открыть замок, — услышали они голос Таенна. — Мне нужно освободить девочку. Ит, Ри, наблюдайте за коридором, черти бы вас взяли! Вы хотите, чтобы нас порвали в клочья?!
— Я покараулю. — Ри с опаской подошел к двери и встал сбоку, чтобы видеть происходящее снаружи. — Пока что никого нет.
Ит до того в живую не видел рауф. Только в постановках, да и то как-то мельком. Особого интереса они у него не вызвали. Ну раса и раса. Рас много, ничего в этом удивительного нет. Но сейчас его словно током ударило, он стоял, глядя на открывшуюся перед ним картину, и не мог разобраться, что же он чувствует. Все смешалось — он ощущал одновременно отвращение, жалость и ни с чем не сравнимый ужас. «Мертвые» Морис и Леон не вызвали у него в момент, когда он их увидел, и сотой доли того, что он испытывал сейчас.
Один Сэфес расы рауф был мертв, необратимо мертв. Это Ит понял сразу. Но то, что делал второй Сэфес, для Ита оказалось шоком. Второй сидел на полу, скорчившись, сжавшись, в какой-то немыслимой для человека позе и прижимал к груди тело своего умершего товарища. Он тихо раскачивался из стороны в сторону, шерсть в него на голове (у Ита язык бы не повернулся назвать ее волосами) висела неопрятными грязными сосульками, и… тут Ита передернуло от жалости. Он понял.
60 
