Особенно,... 
17 
Может, и так, кто ее, морковь, знает. Но Джесси уже привыкла, что при входе в дом Мадлен ее всегда встречают маршами. Ведь Габриелла — неотъемлемая часть дома Мадлен. Она работает в нем с Сотворения мира. Вернее, построения дома. И обожает марши.
А сегодня тишина. Обеспокоенная Джесси еще раз крикнула:
— Дома-то кто-нибудь есть?!
Из дверей библиотеки выглянула Мадлен.
— Что ты так кричишь? — спросила она недовольно. — Проходи, нечего топтаться у дверей.
Сегодня Мадлен в розовом брючном костюме, идеально обтягивающем ее по-юношески стройную фигуру. Гладко причесанные волосы стянуты в тугой хвост, на лице макияж.
— Мадлен, ты выглядишь прекрасно! — воскликнула Джесси, подбегая к бабушке и целуя ее в щечку.
— Как всегда, детка, как всегда, — скромно ответила Мадлен, награждая Джесси ответным поцелуем. — А вот у тебя, дорогая, вид никуда не годится. Бледная, и тени под глазами.
— Я устала за последние дни, — опустила глаза Джесси.
Она боялась, что если Мадлен заглянет в них, то поймет причину ее отвратительного вида, прочитает, что творится в ее душе.
— А вот это напрасно. Конечно, подготовка к свадьбе — дело хлопотное. Но совершенно необязательно доводить себя до измождения. — Мадлен отступила на шаг от Джесси и еще раз внимательно оглядела ее с головы до ног. — Да, детка, ты выглядишь отвратительно.
Мадлен гордилась тем, что всегда говорит людям правду в глаза. Она даже не задумывалась, в какое замешательство может привести человека.
Вот и Джесси сейчас почувствовала недовольство. Неужели действительно она так плохо выглядит, что об этом следует говорить вслух?
Мадлен заметила перемену в настроении внучки и, взяв ее за руку, потянула в сторону библиотеки.
— Я пью чай. Составишь мне компанию?
Обычную фразу Мадлен произнесла с таким пафосом, словно сообщала не о том, что пьет чай, а по крайней мере, принимает божественный нектар.
— Конечно, — согласилась Джесси.
Они прошли в библиотеку. Джесси с детства любила пить чай в библиотеке. Здесь, в этой комнате, заполненной книгами, картинами в громоздких позолоченных рамах и кожаными креслами, на нее всегда нисходила какая-то умиротворенность. Отгороженная от внешнего мира тяжелыми гардинами на окнах, библиотека представлялась Джесси необитаемым островом в бушующем океане жизни. Здесь все было спокойно, надежно и основательно. В библиотеке не хотелось говорить громко, ибо не было в ней места страстям.
Библиотека — единственное место в доме Мадлен, сохранившее свой первоначальный вид еще со времен Эндрю Корна. В память о муже, который обставлял эту комнату по своему вкусу, Мадлен ничего здесь не изменила. После смерти Эндрю в библиотеке не появилось ни одной новой книги. Поставить на полку томик любовного романа, которые Мадлен просто обожала, она считала чуть ли не кощунством. Книжки в ярких обложках с изображенными на них томными красавицами и пылкими мужчинами валялись по всему дому. Но в библиотеке не было ни одной.
— А почему в доме так тихо? — поинтересовалась Джесси, принимая от Мадлен чашку с дымящимся чаем.
— Потому что в доме никого нет.
— А где же все?
Нельзя сказать, что этот вопрос слишком уж интересовал Джесси, но для поддержания разговора почему бы и не спросить. Пить чай молча Мадлен не любила, от гостей она требовала, чтобы во время чаепития велись разговоры.
— Я всех уволила, — отпив чай, ответила Мадлен.
— Бабушка… — Джесси даже задохнулась от удивления.
— Я же просила не называй меня бабушкой, — резко сказала Мадлен.
— Прости, я нечаянно. — Джесси и вправду не нарочно так сказала, просто от удивления потеряла способность соображать.
Мадлен снисходительно махнула рукой, показывая, что не обижается.
— Но почему ты всех уволила? — Джесси уже по-настоящему заинтересовал этот вопрос. — И Габриеллу?
Конечно, Мадлен — женщина эксцентричная. Но уволить в одночасье всю прислугу — это слишком даже для нее. Тем более кухарку, которую Мадлен любила, уважала и считала чуть ли не компаньонкой.
— Габриеллу в первую очередь, — как ни в чем не бывало подтвердила Мадлен. Она поставила на стол чашку и откинулась на высокую спинку кресла. — Представляешь, — прикрыв глаза, произнесла Мадлен, — я попросила Габриеллу приготовить мне чай. И ничего больше. Просто чай. А она…
— Габриелла не приготовила тебе чай, и за это ты ее уволила? — У Джесси глаза на лоб полезли.
17 
