Особенно,... 
92 
Усталый и павший духом, Киннкэйд обреченно вздохнул и на мгновение остановился в дверях, пытаясь по первому взгляду без проволочек составить представление о здешней публике. Не заметив Винса, он шагнул к стойке распорядители отеля.
— Куда вы? — спросила Иден.
— Поглядеть, нет ли весточки от Расти.
— От Расти? А кто он такой?
— Мой партнер.
— Он тоже здесь, в Рино?
— Да, где-то здесь, — кивнул он.
Иден ничего на это не сказала, но он понял, что это ее обеспокоило. То, что Винса ищет кто-то еще, могло помешать ей предупредить его об опасности.
Возле регистрационной конторки Киннкэйд заметил знакомое лицо и, минуя всех клерков, шагнул прямо к мужчине средних лет в очках. Мужчина озабоченно хмурился.
— Привет, Керк. Приятно снова встретиться с тобой.
Мужчина некоторое время смотрел на него без всяких признаков узнавания, потом просиял улыбкой.
— О, мистер Харрис! Я сначала вас и не признал. У вас такой вид, будто вы проделали большой и тяжелый путь. Думаю, вы хотите снять свои обычные апартаменты.
Он уже был готов подать знак своим клеркам.
— Нет. По крайней мере еще не сейчас, — остановил его Киннкэйд. — Здесь не оставляли для меня никаких сообщений?
— Непохоже. Позвольте я проверю. Мужчина скрылся за конторкой.
Киннкэйд повернулся вполоборота, опираясь локтем о конторку и глядя на снующих мимо людей. Краем глаза он следил за Иден, принявшей точно такую же позу и стоявшей, опираясь о конторку.
— Должно быть, вы часто здесь останавливаетесь, — заметила она.
— Каждый раз, когда бываю в Рино.
— Думаю, здесь останавливаются многие. Едва ли клерк помнит всех.
Она не стала спрашивать, почему он запомнил Киннкэйда.
— У него девятилетний сын, мечтающий стать ковбоем. Однажды я достал для них места в переднем ряду на все время родео.
— Это было очень мило.
— К тому же нетрудно.
Услышав, что ночной портье возвращается, Киннкэйд снова повернулся лицом к конторке.
— Сожалею, мистер Харрис, но сообщений для вас нет.
— Благодарю. Ну что ж, надо идти… Передавай привет Мэту.
— Передам, — пообещал портье и с улыбкой добавил: — Поглядели бы вы, как он катается в своей новой инвалидной коляске. Называет ее «Дэнди» и говорит, что это его норовистый конь.
Мужчина рассмеялся и поднял руку в прощальном жесте, а Киннкэйд заспешил к выходу. Иден торопливо последовала за ним.
— Кресло на колесах, — пробормотала она. — Вы не сказали, что мальчик — калека.
— А разве это так важно?
— Значит, у вас все-таки доброе сердце.
— Но не в случае с вашим братом, — грубо отрезал Киннкэйд, замедляя шаги перед ведущей в зал казино лесенкой.
Ступеньки резко уводили вниз. Иден споткнулась на второй из них и чуть не упала, благо Киннкэйд успел схватить ее за руку.
Служащая, занятая разменом денег, обратилась к ней:
— С вами все в порядке, мисс?
— В порядке. Я просто устала.
Иден оттолкнула Киннкэйда, стараясь доказать, что не нуждается в его помощи. Но он заметил, что лицо ее измучено, а в глазах застыло выражение усталости, хотя она всеми силами пыталась держать себя в руках.
— Кстати, который час? Женщина посмотрела на ручные часы.
— Чуть больше двух.
— Ночи? — Иден бросила на нее недоверчивый взгляд. — Трудно понять, когда находишься здесь. Верно?
Женщина понимающе улыбнулась и поспешила к клиенту, отчаянно сигналившему ей от одного из автоматов.
Иден прижала руку к животу.
— Неудивительно, что я так проголодалась.
Это было скорее наблюдение, чем жалоба, но Киннкэйд помрачнел, припомнив, как трепетало тело Иден, когда он обнял ее за плечи. Выходит, она дрожала от голода, а вовсе не от его близости… Нетерпеливо вздернув голову, он оглядел переполненное казино. Ему надо было выбираться отсюда и искать Росситера на улице. Ведь для того он сюда и приехал.
Вместо этого Киннкэйд взял ее за руку и повел в ресторан.
— Признаться честно, я тоже голоден, — гоня прочь неприятные мысли, пробурчал он.
Хозяйка проводила их к уединенному столику. Скользнув на стул, Иден сняла шляпу и бросила ее на сиденье рядом. Устало вздохнув, она откинула назад волосы и раскрыла меню.
— Все не так уж и плохо, — пробормотала Иден.
Киннкэйд пристально посмотрел ей в лицо, в этот момент почти не выражавшее напряжения и стресса, в состоянии которого она жила. Но это напряжение сказывалось в другом — в том, как судорожно ее пальцы сжимали меню, в том, как прямо и неподвижно она держала плечи. Он невольно содрогнулся, вспомнив обо всех огорчениях, причиненных ей Де Пардом. А теперь вот и брат… Кто знает, как много ей еще предстоит перенести!
92 
