Особенно,... 
70 
– Итак, – сказал Канаван, глядя на потолок в потеках, – теперь вы считаете убийцей сына президента Нью-Йорк-колледжа?
– Ну… – Я замялась. В изложении Канавана это звучало как-то глупо. – Да, пожалуй, так.
– Но у вас нет никаких улик. Конечно, у нас есть презерватив, и, возможно, мы могли бы доказать, что это его презерватив. Но у вас нет никаких доказательств того, что преступление вообще имело место. Единственная улика – цветочный горшок, который упал с террасы. Но это могло произойти случайно.
– Эти горшки с растениями стоят там много лет, – перебила я, – и до сегодняшнего дня ни один из них не падал.
– В отчете полиции причина смерти обеих девушек определена как несчастный случай. – Детектив Канаван перестал пялиться в потолок и посмотрел на меня. – Послушайте, мисс… вы все еще мисс?
Я почувствовала, что краснею – сама не знаю почему. Может, потому, что если бы не Таня Трейс, я бы сейчас была миссис. Впрочем, сомневаюсь, что это продолжалось бы долго.
– Мисс, – твердо сказала я.
Детектив Канаван кивнул.
– Моя жена теперь тоже мисс. Ладно, неважно. Послушайте, мисс Уэллс, сколько лет тем девушкам? Они же подростки? Самый дурной возраст. По статистике, самой распространенной причиной смерти в возрасте от семнадцати до двадцати пяти является несчастный случай. Дети ищут себя, рискуют по-глупому…
– Но только не эти две девушки, – твердо сказала я.
– Возможно. Но суть в том, мисс Уэллс, что у вас на этого парня ничего нет. У вас даже нет подтвержденного убийства, которое вы могли бы на него повесить. Если бэкстритбой умрет, возможно, у нас что-нибудь будет. Но только возможно.
Вполне может статься, что полиция и это дело определит как несчастный случай.
– Ну что ж, – сказала я. Признаться, я была очень разочарована. Правда, на этот раз Канаван не рассмеялся мне в лицо, но за время моего рассказа он ничего не записал, ни единого словечка. Я взяла свой рюкзак. – Извините, что отняла у вас время. Снова.
Я встала. Детектив Канаван посмотрел на меня, как на сумасшедшую.
– Куда это вы собрались? – строго спросил он. – А ну-ка, садитесь, я с вами еще не закончил.
Ничего не понимая, я снова села.
– В чем дело? – спросила я резче, чем надо бы. – Вы что, за чокнутую меня держите? Зачем мне здесь торчать? Если я захочу, чтобы надо мной смеялись, то обращусь к друзьям. – Я старательно смотрела куда угодно, только не налицо Купера. – Для этого мне нет нужды идти в полицию.
Детектив Канаван доел пончик, взял сигару, посмотрел на Купера и, кивнув в мою сторону, заметил:
– А она горячая.
– Да, – серьезно согласился Купер.
– Постойте! – Я перевела взгляд с одного на другого, и меня вдруг осенило подозрение. – Так вы знакомы?
Купер пожал плечами.
– Да так, встречались в нашем районе.
Детектив Канаван сказал:
– Невозможно шагу ступить, чтобы не наткнуться на этого парня. – Он имел в виду Купера. – Торчит за припаркованной машиной или за почтовым ящиком и снимает на пленку какого-нибудь обормота, которого собирается бросить жена.
– Здорово. – Никогда я не чувствовала себя так нелепо. – Просто потрясающе. Ну что ж, надеюсь, вы неплохо повеселились за мой счет…
– А что, разве похоже, что я смеюсь? – строго спросил Канаван. – Вы видели на моем лице хотя бы улыбку? И ваш приятель, как я вижу, тоже не смеется.
– Не вижу в этой ситуации ничего смешного, – сказал Купер.
Я посмотрела на него – он не улыбался. И я отметила, что он не возразил, когда Канаван назвал его моим приятелем. Я снова перевела взгляд на детектива.
– Он не мой приятель, – громко заметила я – зачем, сама не представляю. Но не сомневалась, что при этом мои щеки стали пунцовыми.
Детектив Канаван кивнул с таким видом, будто я сказала что-то вроде «Небо голубое».
– Ну так вот, мисс Уэллс, – сказал он. – Нам действительно часто приходится иметь дело, говоря вашими словами, с чокнутыми. Они приходят в полицию, чтобы заявить о преступлениях, которые, возможно, вообще не были совершены. Некоторые из этих так называемых чокнутых – добропорядочные граждане, которые искренне хотят помочь полиции. К этой категории я бы отнес и вас. Вы выполнили свой гражданский долг, поделившись своими соображениями, и я, как положено, их рассмотрю.
– Правда? – встрепенулась я. – Вы собираетесь допросить Криса?
– Да, я это сделаю. – Канаван снова взял сигару в рот. – Но осторожно, чтобы он ничего не заподозрил. Это моя работа. Моя, позвольте заметить, не ваша. Вам, мисс Уэллс, я настоятельно рекомендую больше в это дело не вмешиваться.
70 
