Особенно,... 
40 
— Я стоял в аэропорту и смотрел, как улетает твой самолет. Такое странное ощущение. Даже объяснить словами трудно.
— Разумеется, необходимо до последнего цента высчитать, во что эти скидки обойдутся спонсорам проекта…
Коррей выпрямился в кресле, глаза его сверкнули таким пронзительно-зеленым огнем, какого Коринне еще не доводилось видеть.
— Поужинаем сегодня вместе, Кори?
Она резко вдохнула.
— Лучше… не нужно.
— Почему?
— Работать проще в офисе.
— Я не хочу работать. Я хочу поговорить с тобой.
— Я думаю, не стоит, — тихо ответила она.
— По крайней мере, ты честна со мной. — В устремленных на нее глазах светилась грусть. — Ты жалеешь о том, что произошло в прошлую субботу, верно?
Сердце Коринны болезненно сжалось. С трудом проглотив комок в горле, она кивнула.
— Почему?
— Я… просто это неправильно. Вот и все.
— Тогда казалось, что все правильно.
— Тогда я не думала.
— Разве так уж важно — думать? А как же чувства?
— Они должны идти рука об руку с мыслями.
— В жизни так не всегда выходит.
— Знаю. Это-то меня и пугает.
Он снова наклонился вперед и заговорил тихо, но настойчиво:
— Но когда ты со мной, тебе нечего бояться. Неужели ты не понимаешь? Мы подходим друг другу. — Он нахмурился, стараясь собраться с мыслями. — Ты умеешь меня сдерживать, а я тебя — расшевелить. Ты думаешь, что я пытаюсь тобой манипулировать?
— Я думаю, — прошептала она, — что тебе известна та частичка во мне, которая наиболее впечатлительна.
— Известна. И ты пытаешься держать ее под замком.
Пальцы ее нервно переплелись.
— До сих пор мне это удавалось.
— Так подумай: почему эта впечатлительная частичка выплывает на поверхность, когда ты со мной?
— Я не знаю.
— Это замечательная впечатлительность. Она означает, что ты теплая, пылкая, очень человечная.
Она вскинула на него глаза.
— Я всегда была такой. Секс — не единственная отдушина для чувств в жизни.
— Но самая естественная, когда мужчина и женщина испытывают такое влечение друг к другу. — Он поспешно выбросил вверх руку. — Не отрицай этого, Кори.
Она опустила глаза на разложенные бумаги.
— Я хотела бы ограничить наши отношения работой.
И тут Коррей, до сих пор изо всех сил старавшийся сохранять терпение и хладнокровие, совершенно вышел из себя.
— Черт возьми, Кори, мы уже зашли дальше! Слишком поздно поворачивать назад!
— Значит, работу над твоим проектом стоит передать кому-нибудь другому.
Он вскочил и принялся мерить шагами кабинет.
— Я начал эту работу прежде всего из-за тебя. Нет, пожалуйста, не окидывай меня взглядом оскорбленной невинности, потому что мы и это уже проходили. — Он резко остановился у самого ее стола и распластал ладони на деревянной поверхности. — Хочешь знать правду? Да, я хотел воплотить в жизнь этот проект. Но больше всего я хотел узнать тебя. Ты отказывалась встречаться со мной, и я решил, что это удастся с помощью совместной работы. И до субботы все шло прекрасно. Я ничего не планировал, Коринна. Я пригласил тебя на яхту не для того, чтобы соблазнить. После того, что случилось, у меня возникло такое чувство, будто меня самого соблазнили.
— Но я не…
— Да, знаю, не сознательно. Почему в первые два дня я держался от тебя на расстоянии? Я хотел дать тебе шанс узнать меня получше и поэтому пригласил тебя на яхту. Все шло так хорошо. Неужели ты думаешь, что я бы все это намеренно подверг риску ради мимолетного поцелуя или прикосновения?..
Едва эти слова сорвались с его губ, как он уже готов был забрать их обратно.
— Видишь ли, — немного мягче продолжал он. — Дело в чем-то гораздо более глубоком и более значимом, и единственная причина, почему я сожалею о происшедшем, та, что ты расстроилась.
Он замолчал и сделал глубокий вдох.
— Когда я с тобой познакомился, ты заинтриговала меня своей необычностью. Ты была такой спокойной, уравновешенной, полной достоинства. Затем, постепенно, я обнаружил в тебе чувство юмора, а услышав твой смех, был на седьмом небе от счастья. А когда ты раскрылась мне на яхте, я кое-что узнал о себе самом. Я всегда считал себя свободным как птица, но это было вовсе не так. Я просто ожидал, когда появится моя женщина. Можешь, если желаешь, сказать, что это звучит заезженно, но мне кажется, что я в тебя влюбляюсь.
40 
