36 
Эйнсли наслаждалась приятным теплом, сидя у портнихи в окружении дорогих и красивых тканей. По указанию Изабеллы помощники портнихи приносили и приносили рулоны муара, тафты, тонкого сукна, тисненого бархата и кашемира, бесконечные ярды кружев, лент и тесьмы.
— Изумительно… — Эйнсли дотронулась до тончайшего, как дымка, китайского шелка. — Жаль, что у нее нет лавандового цвета. Тебе бы это подошло, Бет. — Синий цвет отлично гармонировал бы с глазами Бет.
— Бет? — переспросила Изабелла. — При чем здесь Бет? Дорогая моя Эйнсли, все, что выносит сюда мадам Клер, это для тебя. У тебя будет ансамбль темно-синего цвета, вот эта кремовая полоска — для нижней юбки, а китайский шелк — для подкладки. — Изабелла приложила голубую ткань поверх атласа в кремово-белую полоску. — Со светло-голубым шелком для оборок и отделки.
— Изабелла, я не могу, — с тревогой посмотрела на нее Эйнсли. — Я все еще ношу траур, хотя теперь уже и не такой строгий.
— Самое время с ним расстаться. Я знаю, что королева падает в обморок, когда ты надеваешь что-нибудь светлее темно-серого, но, когда ты приедешь ко мне в Лондон, тебе понадобятся более элегантные наряды. Для походов в оперу, на балы и на мои суаре. Я намерена представить тебя в свете, дорогая моя, кроме того, у меня отличный вкус в том, что касается одежды.
— Ее светлость действительно разбирается в этом, — подтвердила мадам Клер.
— Меня научила жизнь с художником, — отмахнулась Изабелла. — Тебе подойдет светло-лиловый или фиолетовый, Эйнсли, но никак не лавандовый. — Изабелла пожала плечами и потянулась к рулону муара цвета бургундского вина. — Отделай это черным кантом, и у тебя получится очаровательное платье для чайной церемонии. Но для нового бального платья ты возьмешь вот этот роскошный небесно-голубой цвет. Твои глаза и цвет кожи заставят эту ткань петь. Что скажешь, Бет?
— Это прекрасно, Изабелла, — с осторожностью кивнула Бет, которая выросла в чудовищной бедности и до двадцати восьми лет не имела в своей жизни красивого платья.
— Тогда мы берем это. Так, а куда делся модный журнал? — Изабелла порылась в поисках журнала, который закопала под тканями. — Я видела серебристую ткань, мадам Клер. Хочу, чтобы ее тоже использовали для бального платья Эйнсли.
— Она знает, что я не могу позволить себе такое? — прошептала Эйнсли, обращаясь к Бет, пока Изабелла с мадам Клер искали журнал. — Одно платье — да, но только не новое платье для бала. Я только на прошлой неделе купила серое.
— Тебя уже в нем видели, — прошептала в ответ Бет. — Вот что скажет Изабелла.
— Но у меня нет возможности заплатить за это. — Изабелла, избалованная дочь графа, а теперь жена состоятельного Мака Маккензи, возможно, не понимает, что большинство людей не могут покупать новый гардероб, подчиняясь внезапной прихоти.
— Дорогая, ты обсуждаешь вопрос денег? — Изабелла села и раскрыла на коленях журнал. — Эйнсли, это мой тебе подарок. Я уже целую вечность умираю от желания вытряхнуть тебя из этих мрачных платьев. Не мешай мне.
— Изабелла, я не могу позволить тебе…
— Можешь. И хватит спорить, давай займемся делом. — Изабелла разгладила страничку журнала. — Мне нравится этот фасон. Эту серебристую ткань мы соберем в складки по нижней юбке спереди, с розеткой на бедре. Потом голубая и серебристая полоски для верхней юбки на турнюре, и таким же будет лиф сзади, а спереди — голубой шелк.
Пока Эйнсли раздевалась для примерки, мадам Клер и ее помощники поспешили за другими тканями. Мораг, одна из служанок Изабеллы, прошла за шторки примерочной следом за Эйнсли и помогла ей снять серое платье. На фоне ярких тканей ее платье казалось скучным и мрачным.
— А для утреннего платья — тафта цвета электрик, — продолжала Изабелла. — Это будет роскошно.
— Почему так много голубого? — просунула голову между шторок Эйнсли.
— Потому что ты белокурая, и тебе очень идет этот цвет. Кроме того, Кэмерон просто обожает голубой цвет.
Эйнсли застыла, уцепившись руками за шторки. За ее спиной нетерпеливо сопела Мораг, пытаясь справиться с пуговицами.
— Какое отношение имеет ко мне предпочтение лордом Кэмероном голубого цвета?
— Эйнсли, — с состраданием посмотрела на нее Изабелла, — неужели ты думаешь, что в доме Маккензи что-то может пройти незаметным для меня или Бет? Видели, как Кэмерон целовал тебя в конюшне и в своем личном кабинете. Дэниел мне все доложил.
36 
