Особенно,... 
95 
Жасмин все еще носилась по загону, Дэниел и несколько конюхов пытались загнать ее в угол.
— Забирай своего проклятого жеребца и убирайся! — крикнул Кэмерон, уже не сдерживая гнева, бушующего в нем.
— А без жеребца ты и Жасмин не получишь, — бросил Пирсон.
— В таком случае и ее забирай! Убери с моих глаз своих чертовых лошадей!
— Кэм… — Эйнсли поспешила к Кэмерону, но ноги ее не слушались, она двигалась очень медленно. — Нет-нет, не теряй Жасмин, — ласково проговорила она.
Конюхи расступились, пропуская ее.
— С вами все в порядке, миледи? — спрашивали многие.
— Спасибо, все хорошо, — еле слышно отвечала Эйнсли.
— Ты даже не потрудился спросить, все ли в порядке с моей женой! — возмутился Кэмерон, обращаясь к Пирсону.
— Ей вообще здесь не место, — возразил Пирсон. — Женщины хороши в постели, а не на конном дворе.
Кэмерон поднял кулак, и Пирсон с разбитым в кровь лицом рухнул в экипаж. Кэмерон захлопнул дверцу, кучер вскочил на козлы и стал быстро разворачивать экипаж.
Кэмерона окатило грязью из-под колес, но он, ничего не замечая, повернулся к Эйнсли. Когда экипаж Пирсона уже покатился по дороге, Анджело наконец удалось загнать жеребца в повозку. Конюх запер его там, а цыган направился в загон, чтобы поймать Жасмин.
— Кэмерон, нельзя терять Жасмин, — сказала Эйнсли, когда Кэмерон обнял ее. — Ты любишь эту лошадь.
— Я едва не потерял тебя. Пирсон может катиться ко всем чертям.
— Но Жасмин… Она не хочет ехать с ним. — Перед глазами Эйнсли вновь встало темное тело лошади и копыта, готовые выбить из нее жизнь.
Она почувствовала, как слабеют колени, и стала медленно оседать на землю, но Кэмерон подхватил ее. Он взял ее на руки и осторожно, мимо сбежавшейся поглазеть прислуги, понес в дом, поднялся по лестнице, вошел в спальню Эйнсли и опустил ее на кушетку у камина.
— Когда моя жизнь стала такой драматичной? — слабо махнула она рукой перед лицом.
— Это потому, что ты согласилась выйти за меня замуж. Однако здесь чертовски прохладно. — Кэмерон подбросил угля в большой камин, окончательно испортив свою рубашку.
Разгорелся огонь, в комнате стало так тепло, что Эйнсли взмокла. Возможно, этот жар во всем теле был результатом пережитого.
— Не уходи, — прошептала она.
— Я никуда не ухожу, любовь моя.
— А Жасмин… — У Эйнсли стучали зубы. — Она не собиралась пугать меня… Они же просто лошади… Я стояла не там, где надо.
— Эйнсли, хватит об этом.
Из большого кувшина Кэмерон налил воды в тазик и намочил полотенце. Он снял с нее порвавшиеся перчатки и стал вытирать грязь с ее рук. Вода обжигала ободранные во время падения ладони.
— У тебя тоже грязные руки, — заметила Эйнсли. Она увидела себя в зеркале и рассмеялась: — И лицо все в грязи. Ну и вид у меня! Ужас!
— Теперь помолчи.
Эйнсли услышала голоса за дверью спальни. С ванной и кувшинами горячей воды вошли две служанки и лакей, хотя Эйнсли не помнила, чтобы Кэмерон посылал за ними. Но хорошо, что они догадались сами. Она была вся в грязи, да еще вывалялась в сене.
Придется просить Кэмерона установить краны, чтобы прислуге не приходилось таскать воду наверх по черной лестнице. Это очень неудобно. Эйнсли попыталась помочь им, но Кэмерон остановил ее.
— Поторопитесь, пока вода не остыла, — сказал он прислуге.
Плеск воды был восхитительным звуком. Служанки быстро наполнили ванну и вышли, включая горничную, которая попыталась было остаться, чтобы раздеть Эйнсли. Кэмерон закрыл за ними дверь и запер ее на ключ.
Эйнсли потянулась к пуговицам своей амазонки, но у нее не хватило сил расстегнуть хотя бы одну. Кэмерон повернул ее лицом к горящему камину и расстегнул застежку сам. Потом стащил с ее спины лиф из тонкого сукна и потер ее голые запястья.
— Ты очень замерзла. Уверена, что не поранилась?
— Думаю, несколько синяков.
— Намного больше. — Кэмерон расстегнул корсет и снял его. Рука его скользнула к ушибам на ее спине. — Это от твоего падения в стойло во время счастливого спасения. Слава Богу, никаких переломов.
— Спасибо Богу и Анджело. Подумать только, он мигом пролез в это стойло из другого.
Эйнсли и раньше видела убирающуюся перегородку между стойлами. Дощатые стены можно была сдвинуть, если Кэмерону вместо двух небольших помещений требовалось одно большое. Но только теперь она поняла всю важность такой планировки.
95 
