Особенно,... 
45 
– Я счел бы ваше воссоединение еще более трогательным, если бы знал, что Онория и Александра в безопасности.
– Финли посадит их в карету, как мы и планировали. – Кристофер улыбнулся, представив, как заключит Онорию в объятия. Она, конечно, увидела его исполосованный торс, когда Мэнди сорвала с него рубашку, и у нее возникло множество вопросов. Он заметил также, что Мэнди украдкой посматривает на него, но с вопросами, видимо, решила подождать.
– Я рассчитываю на это, – сказал Хендерсон и поморщился. – В этой проклятой лодке полно воды. Моим ботинкам пришел конец. Надеюсь, вы оцените мою жертву, мисс Рейн.
Мэнди снова взглянула на него. Кристофер подумал, что едва ли кто-нибудь называл ее «мисс Рейн».
– Не я выбрала эту лодку, – возразила она.
– Другой не было, – удрученно произнес Хендерсон.
– Для спасателя вы выглядите довольно странно, – продолжила она. – Вам не приходилось пить чай с королевой?
– Вы чертовски неблагодарны, – проворчал Хендерсон. – Нам едва удалось увести вас.
– От толпы в стельку пьяных щеголей? Подвигом это не назовешь.
Мэнди была напряжена: ее руки крепко сжимали планшир, а голос дрожал.
– Полагаю, вам здорово повезло, – продолжал Хендерсон раздраженно.
Лодка с трудом слушалась весел, а затем неожиданно возникший поток холодной воды окатил ботинки и панталоны Кристофера.
– А это, друзья мои, – сказал он, стараясь сохранять спокойствие, – означает, что мы тонем.
– Хорошо, что пираты умеют плавать, – промолвила Мэнди. Она сбросила сюртук Хендерсона и прыгнула за борт, грациозно изогнувшись. Кристофер отбросил весла и последовал за ней.
Он вынырнул в тот момент, когда раздался голос Хендерсона:
– Проклятие, это был мой новый, самый лучший костюм.
Граф Суиттон сидел в кресле перед камином, протянув ноги в мягких домашних туфлях к огню. Слуга оставил его одного пить портвейн в мрачном настроении. Плотный бархатный халат согревал его конечности, но не мог восполнить потерю самого дорогого экспоната в его коллекции.
Во многом виноват сын старого Хендерсона. Да и ему самому следовало сразу распознать, что этот Рейн настоящий головорез, несмотря на то что его жена благородных кровей и с ним дружит виконт. Суиттон восхищался телосложением Рейна, но когда амазонка сорвала с Рейна рубашку, пришел в ужас.
Головорез, иначе его не назовешь.
Сын Хендерсона выглядел настоящим английским джентльменом с чистой, слегка загорелой кожей и светлыми волосами. Хендерсону в большей степени подошла бы прелестная темноволосая жена Рейна. А Рейн – грубый драчливый тип из простонародья. Одним словом – бандит.
Им овладело уныние. Рейн похитил у него чернокожую амазонку – высокую, сильную и красивую женщину, которая умела драться лучше любого мужчины. Он никогда не найдет ей замены.
В камине упало полено, и вверх взметнулось пламя. Следовало бы получше уложить дрова. Огонь уже ослабел, а надо, чтобы он горел до утра. Суиттон протянул руку к кочерге.
В этот момент что-то холодное уперлось ему в щеку. Суиттон оглянулся и увидел направленное на него дуло пистолета.
Перед ним стоял Кристофер Рейн. На нем не было ничего, кроме панталон и ботинок, и Суиттон с ужасом взирал на его могучий торс. Серые глаза Кристофера блестели холодным блеском, а с длинной косички стекала вода.
Внимание Суиттона было приковано к изуродованному боку Кристофера. Создавалось впечатление, что какой-то скульптор, искусно изваявший из твердого мрамора превосходную статую греческого атлета, случайно оставил грубые зарубки на левом боку. В то время как плечи Рейна и мощные грудные мышцы выглядели безукоризненно, левый бок живота и торса был испещрен многочисленными шрамами и белыми полосами, которые выделялись на фоне золотистого загара.
Очевидно, кто-то жестоко обошелся с Кристофером, и этот дефект в большей степени, чем пистолет, произвел впечатление на Суиттона, который внезапно почувствовал предательскую слабость.
Однако он попытался храбриться;
– Как вы посмели, сэр? Вы явились в мой дом под ложным предлогом и похитили мою собственность.
Пистолет еще глубже уперся в его щеку.
– Она не рабыня. Она свободная женщина, а вы держали ее в клетке.
– Я заплатил за нее!
– Она рассказала, что вы добавляли ей в еду опиум, чтобы держать в полузабытьи и тем самым лишить возможности убежать.
– Она лжет.
От удара в висок Суиттон замотал головой и опустился на колени перед камином. Он застонал от боли и незаметно потянулся к кочерге.
45 
