очень нудно 
46 
– Рис, собака, этот номер у тебя не пройдет, – сказал Перси. – Ты здорово устроился. У тебя наверху женщина, тебя ожидают удовольствия в собственном доме, никаких кандалов и скандалов не предвидится. Ты просто гений! Празднуй победу. Твои поборники у твоих ног!
– Бред какой-то, о чем это ты? – сказал Дэвид. – Не понимаю.
– Это не мать семейства, – размышлял Хэмилтон. – Определенно не девица из тех, которые совратят кого угодно. Мы не слышали, что у тебя связь с актрисой, оперной певицей, ну с дамой полусвета. Так кто же там у тебя?
– Дальняя родственница, – ответил Дэвид, – Очень дальняя. Вы не слышали о ней.
– А, родственница, – разочарованно протянул Перси.
– Старая? – спросил Хэмилтон, пытливый, как и любой адвокат.
Дэвид покачивал головой, как бы раздумывая.
– Молодая? Хорошенькая? – поинтересовался Хэмилтон.
– Подведем черту, – сказал Брикстон. – Хэмилтон хочет знать, богата ли она.
Все рассмеялись, а Дэвид прошел к своему месту. Господи, о чем только думал Баннет, когда объявил о ней его друзьям. Это все равно, что объявить о ней всему миру. Да, ему действительно нужна приличная прислуга.
– Она небогата, скорее бедна, Хэмилтон, должен заранее предупредить тебя. Но если ты настаиваешь, я пошлю за ней. Но знай, что я несу за нее ответственность. И если ты не так на нее посмотришь, тебе придется предстать либо перед священником, либо перед дулом моего пистолета. Звонить? – Колокольчик на мгновение замер в его руке.
– Ради Бога, не нужно, – сказал Перси испуганно. – Ужас какой-то. Ты отвечаешь за целомудренность дамы.
– Куда катится мир? – рассмеялся Брикстон. – Скоро разбойников с большой дороги поставят отвечать за безопасность Королевской почтовой службы.
При упоминании разбойников с большой дороги улыбка примерзла к губам Дэвида.
– На самом деле, – сказал он, пряча свою реакцию, – мне нужно торопиться. Дела Эксетеров не будут ждать никого, даже меня. Желаю всем доброго дня.
– Да-да. – Брикстон и Перси, выходя из комнаты, все еще продолжали шутить о том, что произойдет, если пустить козла в огород, кота к сметане, а волка в овчарню. Хэмилтон задержался у дверей, дождавшись Дэвида.
– Кто она на самом деле? – спросил он тихо, пристально глядя на него. – Нет у тебя никаких родственниц на милю вокруг. Так кто же она?
– Ты ее не знаешь. Она не знатная особа.
– Правда? – пробормотал Хзмилтон после минутного молчания. – Интересно.
Он отправился следом за друзьями. А Дэвид размышлял, следует ли ему беспокоиться обо всем этом.
Друзья любопытны. Но что они сделают, если даже узнают, кто она и почему находится здесь? Ничего. Дэвид был уверен, что друзья не вызовут в его дом полицию. Даже у мерзавцев есть понятия о чести, чтобы уводить чужую возлюбленную. Конечно, Вивьен не его возлюбленная, но пусть думают, что это так. Для ее же безопасности. Вовсе не потому, что он желал, чтобы так оно и было.
Баннет вернулся с тремя томиками, при виде которых у Вивьен загорелись глаза.
– Хозяин сказал, что можете брать из библиотеки все, что пожелаете, – сказал ей слуга через дверь, после того как просунул под нее книги, каждую из которых Вивьен нетерпеливо хватала с радостным восклицанием.
– Я старался подобрать что-нибудь подходящее для леди, – радостно произнес слуга.
– О, благодарю! Спасибо вам, Баннет. Я посмотрю.
– Обязательно дайте мне знать, если вам потребуется помощь, – напомнил Баннет.
– Конечно, – улыбнулась Вивьен. – Вы сама доброта, Баннет.
– Спасибо мадам. – Голос Баннета заметно смягчился. – Вы очень добры.
Вивьен оперлась рукой на дверь, наклонилась к ней ближе, чтобы прошептать:
– То, что вы сделали для меня, иначе не назовешь.
С другой стороны двери было тихо. Потом она услышала шарканье удаляющихся шагов, Вивьен улыбнулась про себя, думая о Баннете. Если бы он не приносил ей книги и время от времени не разговаривал с ней, оставаясь за дверью, она сошла бы с ума, дожидаясь, когда придет Дэвид.
Прижимая книги к груди, она промчалась к окну и устроилась там. Она и не думала раньше, что так любит читать, хотя порой ей было трудновато. Оказалось, что она равнодушна к поэзии, любит романы, хотя и не все, и обожает пьесы. По какой-то причине у Дэвида в библиотеке было огромное количество пьес, и Вивьен наслаждалась чтением. Пьесы открыли Вивьен мир наслаждения, мир, который так отличался от того, в котором она раньше жила.
46 
