Последние отзывы

  107  

Пенелопа вгляделась в неразборчивые строчки и с неохотой признала, что нвенгарские слова сообщают именно это.

– А теперь здесь… – Он сделал жест, указывая на другую колонку с именем Элизабет Бевридж наверху. – Я проследил сколько возможно ваше семейное генеалогическое древо, начиная с вашей матери, Симоны Траск, урожденной Брэдшоу. В вашем роду много знатных особ, несколько графских дочерей и дочерей виконтов. Элизабет Бевридж – ваша прапрабабка. Запись о ней сделана в Оксфордшире в 1560 году. – Он посмотрел на Пенелопу почти с симпатией. – Понятно, почему Саша ошибся. Имя человека, за которого вышла замуж последняя дочь принца Августа, было Бевридж, но это совсем другая семья. Та Элизабет Бевридж, от которой происходите вы, родилась на севере Англии, там же она вышла замуж за некоего Томаса Бевриджа и с ним переехала в Оксфордшир, а принцесса Элизабет вышла замуж за Джереми Бевриджа, рожденного в Оксфорде.

Пенелопа молча смотрела на линии и закорючки свитка. Никакой магии, никаких колец, никаких заклинаний, просто исторические сведения, тщательно собранные и записанные черным по белому. Волшебная сказка растворилась в действительности.

Она подняла руку, надеясь, что у нее не дрожат пальцы. На серебряном кольце блеснул солнечный лучик.

– У меня есть кольцо, которое передается в моем роду от матери к дочери. Оно – копия кольца Деймиена.

С каждым словом ее голос звучал все более уверенно. Кольцо было осязаемо, это талисман, который хранился в семье много веков. Линии на гербе затерлись, как буквы на римской табличке, отмечающей место древней переправы через Дунай.

– Куплено в магазине в Оксфорде в 1662 году, – парировал Александр. – Одной из ваших прабабушек. Хозяин сообщил этой даме, что оно принадлежит вашей семье.

Пенелопа сидела молча. Она не совсем поверила Александру, но вынуждена была признать, что сказанное им возможно.

И более чем вероятно. Смешно было поверить, что она и есть давно утерянная принцесса из сказочного королевства, в которой нуждается ее народ. Она – просто Пенелопа Траск, старая дева из Литтл-Марчинга в Оксфордшире, которая собирает народные сказки, переводит их и издает.

Истина состоит в том, что она любила сказки и хотела бы оказаться в одной из них. Чтобы однажды перед ней возник прекрасный принц, полюбил ее ради нее самой так, как никогда не любил Рубен Уайт или Магнус. И когда явился Деймиен, она не очень-то и пыталась сопротивляться ему.

В глазах у нее поплыло. Она оглянулась на Деймиена. Он – ее муж, она носит его ребенка. Это и только это есть истина.

Сквозь слезы Пенелопа заметила, что Деймиен не выглядит ни встревоженным, ни рассерженным разоблачениями Александра. Она поднялась, ноги ее дрожали.

– Ты знал это, – выдохнула она, глядя на Деймиена. – Знал, что я не настоящая…

Деймиен ответил ей грустным взглядом.

– Я знал, что у Александра есть эти бумаги. Но знал и то, что у Саши другие сведения. Он считает, что род не был прерван.

– Он ошибается, – заявил Александр.

– Мне нет до этого дела, – отвечал Деймиен. – Я знаю, что почувствовал, когда увидел ее.

– Но ты не знал этого, когда пустился в путь, – вдруг поняла Пенелопа. – Ты не знал, какою я окажусь.

Она заметила, как Деймиен с усилием сглотнул, но его взгляд оставался твердым.

– Пришлось рискнуть. Ставки были слишком высоки.

– Ты сказал бы мне, если бы узнал, что я не принцесса?

Принц надолго задумался:

– Я не знаю.

– Потому что я была тебе нужна ради Нвенгарии.

– Да.

По щекам Пенелопы покатились слезы.

– Мне нужен был только муж, – прошептала она. – Его любовь.

Александр осторожно убрал пресс-папье и свернул документ.

– Мне жаль причинять вам боль, – произнес он таким тоном, что казалось, он действительно сожалеет, как гостеприимный хозяин, который не желает доставлять гостю ни малейшего неудобства. – Но мои сведения единственно верные.

– Когда я увидел тебя, Пенелопа, – прервал его Деймиен, – то понял: Александр не прав.

Александр бросил на него взгляд, который можно было бы назвать удивленным. Пенелопа чувствовала, что великий герцог был очень умным человеком, а Сашей руководил фанатизм. Они похожи на два лица самой Нвенгарии: стальной интеллект, как у Александра, и бешеная страсть, как у Саши.

Деймиену пришлось выбирать, кому из них верить. Сейчас Пенелопе хотелось сказать мужу, что она понимает: он сознательно выбрал любовь, а не холодный расчет, выбрал и для себя, и для Нвенгарии. Понимает, что это был трудный выбор.

  107