Особенно,... 
139 
Эбби всхлипнула:
— Да, Софи. Конечно, сказал.
Часы пробили шесть. Кипп сидел в бильярдной, держа в руках любимый веер Эбби.
Как же это случилось?
Теперь он знал о ней гораздо больше, чем раньше. Достаточно было одного откровенного разговора с Гиллетом, чтобы узнать то, что знал дворецкий и чего не знал он, ее муж. Потому что он никогда ее не спрашивал.
Теперь он знал о том, каким несчастливым был ее брак с Гарри и как трудно приходилось Эбби после его нелепой и ужасной смерти.
И дивился тому, как ей вообще хватило мужества полюбить снова.
И гадал, хватит ли ему сил жить дальше, если выяснится, что Эбби его не любит.
Как он будет просыпаться по утрам, если ее не будет рядом?
Он мог сказать ей, что любит ее, сказать еще тогда, но у него не хватало смелости. Гарри тоже скорее всего говорил ей о любви, а потом вышвырнул ее из своей жизни как ненужную вещь.
Что же делать, ломал голову Кипп. После всех обманов и недомолвок разве мог он признаться, что любит ее?
Кипп окинул взглядом комнату, из которой в свое время так безжалостно пытался изгнать всякое воспоминание о матери. Глупец! Он никогда не забывал мать и не хотел ее забывать. Но она тоже ушла из его жизни, как отец… как Мэри и Джек… А он ринулся в светский водоворот Лондона, стремясь затеряться в нем, оставить позади смутные тени прошлого… и никогда о них не вспоминать.
Губы его искривились в улыбке. Кипп знал, что, проживи он хоть тысячу лет, ему не удастся стереть из памяти образ Эбби. То, как сияли ее глаза, когда она была счастлива.
Как они темнели в минуты страсти.
Ее любящее сердце, способное вместить всех Бэкуорт-Мелдонов, всех его друзей, всех слуг в его особняке — даже маленькую нищенку, которую она подобрала на улице.
Ее мужество, ее верность, ее умение любую проблему решать самым причудливым образом.
Ее способность противостоять целому миру, если понадобится… а потом таять от наслаждения в его объятиях…
Сложив веер, Кипп приложил его к губам.
Он любил Мэри, это правда. Но не так, как он любил Эбби. Так, как Эбби, он никого не любил. Мэри была его мальчишеской мечтой, возможно, вызовом, который он хотел бросить Джеку. И теперь он ясно это понимал.
Мэри принадлежала его детству.
Эбби была его жизнью.
— Я искала тебя.
Хрупкий веер жалобно хрустнул и рассыпался в его пальцах. Кипп, вздрогнув, вскинул глаза и увидел стоявшую в дверях Эбби. На руках она держала Геру.
Она здесь. Она вернулась к нему!
— Эбби! — выдохнул Кипп, не в силах поверить своим глазам.
Он бросился к ней.
— Я тоже искал тебя, — прошептал он. — Я искал тебя всю жизнь!
Спустив Геру на пол, Эбби заглянула ему в глаза.
— Ты больше ничего не хочешь мне сказать, Кипп? Он тяжело сглотнул. Слова, которые он столько раз повторял про себя, сейчас казались жалкими и ненужными.
— Да, — кивнул он наконец, и на губах его вспыхнула улыбка. — Я вдруг подумал… может, ты захочешь переставить тут мебель? В общем, чтобы комната стала такой же, как была при жизни матери. Гиллет тебе поможет, я уверен, он помнит все в точности. — Улыбка его вдруг стала робкой. — И к черту Брейди!
Сердце Эбби учащенно забилось.
— Конечно, — кивнула она. И бросилась в его объятия.
Эпилог
Я надеюсь, что мы будем любить друг друга всю жизнь — так, словно мы никогда не были женаты.
Через две недели Эбби в немом удивлении смотрела, как появившееся на пороге гостиной дивное видение с огненно-рыжими волосами кинулось на шею ее мужу.
— Кипп! — воскликнуло видение, обнимая ее мужа. — Ох, как же мы соскучились по тебе! Гиллет только что сказал, что ты женился! Как это замечательно!
Джек Колтрейн вошел в комнату вслед за женой.
— Миледи! — Он отвесил в сторону Эбби изящный поклон. — Прошу вас простить мою жену. Она такая эмоциональная!
— Да уж. — Изо всех сил стараясь казаться серьезной, Эбби протянула руку подруге детства Киппа. — Добро пожаловать домой, миссис Колтрейн. Мы вас ждали, и все равно это так неожиданно!
Она с интересом разглядывала стоявшего перед ней мужчину — ростом он был ничуть не ниже ее мужа, только волосы его были черны как ночь, поэтому, наверное, зеленые глаза казались особенно яркими. Подходящая пара для такой изумительной красавицы, как Мэри.
На миг она даже позавидовала красоте этих троих. Но в глазах мужа она была прекрасна. И хоть Эбби не сознавала этого, за последние недели она очень похорошела. Она вся светилась от счастья, и не заметить этого мог разве что слепой.
139 
