120 
— С твоими священниками на местах.
— Да, конечно, с теми, кто входит в нашу организацию. Они взаимодействуют с ними, помогая людям у себя в странах осознать, что они тоже кое-что могут.
— Открыть детский сад, например, — сказал Макс, которого слова Робера позабавили.
— А тебя что, это удивляет? В какой-нибудь деревне, где образованных людей нет и в помине, детский сад — тоже достижение. А если каждый год там будет появляться по одной новой группе…
— То революция произойдет быстрее.
— Но при этом прольется больше крови, да и неизвестно, победит ли революция.
— Но ведь вы двигаетесь вперед черепашьими темпами! Помогаете крестьянам организовать движение протеста, когда правительство запасает продукты питания для богачей, открываете клиники, где детям этих крестьян можно сделать прививки. Но это же капля в море, а по существу ничего не меняет.
— Меняется их отношение к самим себе, они начинают понимать, что сами могут кое-что изменить в своей жизни. А пока они не начнут об этом думать, что может измениться? Вот им и приходится полагаться на помощь извне.
— Идеалистически настроенные юноши и девушки.
— Нет, молодые мужчины и женщины. Дети Божьи. Если бы ты поработал вместе с ними, то не говорил бы так цинично. Они так прекрасны, Макс, что становятся по-настоящему близкими людьми для бедняков.
— Пока правительство не выследит их, и тогда тебе приходится тайком их вывозить.
— Тебе и мне. Ты же все это знаешь, Макс, мы ведь уже говорили об этом раньше. По-моему, тебе просто нравится, когда я повторяю все заново, как ребенку нравится, когда перед сном ему снова начинают рассказывать любимую сказку.
Макс слегка улыбнулся.
— Может быть.
Робер покачал головой.
— Макс, не нужно сердиться, что нашелся человек, который видит тебя насквозь. Напрасны усилия понять человека, если не любишь его. — Макс ничего не ответил. — Послушай, друг мой, тайная сторона твоей жизни — не моего ума дело. О чем бы ты ни жалел, чего бы ни боялся, что бы ни пытался отрицать — это только твое дело. Но если ты обратишься ко мне за советом, я был бы рад чем-то тебе помочь, если бы ты меня попросил. Но я вижу, какое удовольствие ты получаешь, помогая мне заниматься делом, которым я живу, каким бы незначительным и неспешным оно тебе ни казалось. Мне кажется, удовольствие ты испытываешь от сознания того, что творишь добро, возможно, потому, что это компенсация за что-то другое — то, чем ты занимаешься сейчас или занимался раньше. Вот ты время от времени и просишь меня рассказывать об одном и том же снова и снова, чтобы успокоиться и уверить себя в том, что твои деньги и помощь по-прежнему идут на доброе дело.
Макс помолчал. Он разозлился и замкнулся в себе. Так бывало всякий раз, когда кто-нибудь заглядывал к нему в душу, хотя слова Робера и произвели на него впечатление. Он впервые ощутил прилив теплых чувств к Роберу. Это сильно отличалось от обыкновенной привязанности, которую он испытывал к нему до сих пор. Напрасны усилия понять человека, если не любишь его. У него мелькнула мысль, что со временем Робер, если, конечно, он ему позволит, может стать не просто одним из знакомых, с которым Максу доводилось иметь дело всю свою жизнь, а другом.
Если, разумеется, не учитывать того, что скоро Макс будет очень далеко отсюда…
— Ну что ж… — Робер вздохнул. — Надеюсь, через пару недель у меня будет вся необходимая информация о Яне. Как только я ее получу, сразу дам тебе знать. В прошлый раз, когда подобная история приключилась в Афганистане, пришлось воспользоваться транспортным самолетом. Наверное, на сей раз это будет какое-нибудь грузовое судно.
— Да, поскольку речь идет о Чили.
Робер усмехнулся.
— Иной раз у меня возникает ощущение, что мы с тобой словно двое мальчишек, спрятавшихся за сарай, чтобы покурить. Контрабанда… Этому делу не учат ни на кухне, ни в семинарии. У вас хорошо получается — я имею в виду тебя, Карлоса и Германа. Можно подумать, вы и раньше этим занимались, хотя в таких делах я мало что смыслю. Мне просто следует поблагодарить тебя — ведь ты знаешь, как помочь мне. Похоже, я только и делаю, что благодарю тебя. Чем я могу быть тебе полезен? Сегодня после обеда я уезжаю в Марсель. Я могу там что-то для тебя сделать?
— Зайди в типографию и скажи, что именно тебе нужно для человека, которого ты отправишь на Гаити. Я позвоню им и дам знать о твоем приезде. Знаешь, а твоя идея насчет машинки для штемпелей на конвертах, как в почтовом отделении, совсем неплоха. Надо будет хорошенько ее обмозговать.
120 
