37 
— Ну и скучища, — сказал Эл, когда Синара вышла. — Можно я пойду на кухню к миссис Джонни и посмотрю, как там наше самодельное мороженое?
— Только, чур, синее мое. Слышишь, Эл? — крикнула Лиззи вслед брату и скрестила руки на груди. — Мальчишки, — фыркнула она, презрительно закатив глаза. — И как только в голову придет сказать, что здесь скучно?
— Тебе нравится? — Молли заметила, что с того момента, как Лиззи уселась в кресло, она не шелохнулась, не издала ни звука, почти не дышала.
— Ага, — ответила Лиззи. Потом вздохнула. — Ты же знаешь, я пою и танцую. Но папа, дядя Ник и мама все время говорят, что мечтать попасть на сцену — это одно, а прежде чем туда на самом деле попадешь, придется долго-долго работать. Мама сама играла на Бродвее. Танцевала и пела в хоре. И там познакомилась с папой. Очень романтичная история.
— Я не знала. Лиззи, у тебя очень талантливые родители.
— Может, и так, только они ни в какую не хотят, чтобы я занималась тем же, чем они. А у меня хорошо получается. Правда. Просто не знаю, что сказать, Молли. Синара звучит ужасно. А ведь мы еще даже не видели, как она танцует… Ой, здрасьте, дядя Ник, — быстро сменила она тему, когда Доминик сел в кресло, оставленное Элом.
— Ну, что скажешь, мартышка? — спросил он и потрепал ее по волосам. Племянница скривилась.
— Дядя Ник, ты Эла треплешь по голове. Меня ты целуешь.
— Кто такой Эл? — спросил Доминик у Молли. Как будто разговора между ними не было. Что ж, если он так себя ведет, значит, и она так же.
— Твой племянник. Он пожелал, чтобы его звали Эл. Сокращение от Энтони Лонгстрит. «Э». «Л». Понятно?
Доминик затряс головой.
— Элизабет на такое ни за что не согласится.
— Ничего, — беззаботно махнула рукой Молли. — Это имя еще успеет ему надоесть. Прежде чем найти то, которое ему по-настоящему понравится, он десять раз его поменяет. Но ты должен признать, что «Эл» гораздо лучше «Малыша Тони».
— А вот и я! — преувеличенно громко объявила Синара, бросила сумочку на стол и поправила юбку. — Начинаем?
Доминик извинился и поднялся на сцену к проигрывателю. Чуть наклонив голову, Молли наблюдала за Синарой. Каким-то образом ей удалось взять себя в руки. Она даже улыбалась — что после того удара, который нанес ей своими словами Дерек, требовало большого самообладания.
Пять к одному, что в сумочке у нее колеса, подумала Молли и вздохнула. Что, если эти манеры светской львицы — просто бравада?
— Нет, спасибо, Доминик, дорогой. Текст мне не нужен. Я все знаю. — Она встала в центре сцены, скрестила руки так, что кончики пальцев касались плеч, повернула голову влево и чуть склонила ее. Трагическая героиня вместо улыбчивой женщины.
Доминик включил проигрыватель. Музыка была такой прекрасной, что у Молли даже мурашки по спине побежали.
Голос Синары наполнил зал. И почти каждая нота звучала великолепно. Неподражаемо. Почти каждая.
К несчастью, это почти портило все. В одном месте она вступила слишком поздно, в другом недотянула и как-то неуверенно взяла финальную ноту.
— Ой, как лажает, — чуть слышно прошептала Лиззи, спрятавшись за спинку кресла. — Посмотри на дядю Ника. Он прямо язык проглотил.
Как и Молли.
Одна только Берта Уайт, называвшая себя Билли (для дочери — мама Билли), чувствовала себя как ни в чем не бывало.
— Кошмар! — с порога завопила она, грохнув входной дверью. — И вы еще хотите, чтобы моя Бетани играла на одной сцене с ней! Если она танцует так же безобразно, как поет, мы с Бетани немедленно отсюда уезжаем, понятно? Я не допущу, чтобы моя дочь участвовала в третьесортном спектакле.
Молли быстро оглядела маму Билли. Восхищения эта женщина у нее не вызвала. Волосы — такие же черные, как у Бетани, только торчат во все стороны. У обеих — кожа цвета слоновой кости, но у матери она пошла красными пятнами от злости и выглядела крайне непривлекательно.
Кроме того, у нее явные проблемы с весом, и она пыталась решить их с помощью облегающей одежды и ремня, безжалостно впивавшегося в жирные бока. Она оказалась из тех скандальных особ, которых даже терпеливая Молли переносила с трудом.
— Билли, на эту репетицию посторонним вход воспрещен. — Доминик быстро спрыгнул со сцены и преградил ей путь. — Пожалуйста, выйдите отсюда. Мы потом все обсудим.
— Обсудим? Чего тут обсуждать? — Билли ткнула пальцем в сторону Синары. — Вы должны от нее избавиться, вот что. Мне плевать, с кем вы спите, Доминик, подсунуть эту подержанную певичку в один спектакль с Бетани вам не удастся.
37 
