Особенно,... 
40 
– До завтра, – процедила Полина, взяв сумочку под мышку.
– Полина Сергеевна!
– Да?
– Не забывайте о тех, кто вас по-настоящему любит. – Марк Иосифович многозначительно покивал головой. Полина не сразу поняла, кого он имеет в виду. Нет на этом свете ни одного человека, бескорыстно и преданно любящего ее. Хорошо, что об этом знает только она.
– Спасибо. Я пойду.
– Посмотрите любимый фильм, послушайте любимую музыку. Не пожалейте времени и поиграйте с домашним питомцем. У вас есть кот или собака? – Марк Иосифович как будто не хотел отпускать ее, не удостоверившись, что ее душевный покой не вызывает опасений.
– Нет у меня никого, даже собаки… – Поджав губы, Полина вспомнила, как в детстве просила маму оставить дома приблудившегося щенка. Он был маленький, взъерошенный, грязно-рыжего цвета и с необыкновенно пронзительными глазами. Получив несколько кусочков колбасы от Полины, он преданно вилял хвостом, подпрыгивал, пытаясь стать на задние лапки. Маргарита Петровна вразумительно объяснила, что у нее аллергия на шерсть. Выбирать Полине не пришлось. То, что приносит радость тебе, не должно огорчать других.
Маму жалко. По сути. Она так же одинока, как и ее дочь. Часто дети повторяют судьбу своих родителей. Маргарита Петровна в последнее время часто говорит о том, что Полина – смысл ее жизни и единственная радость, что было бы жестоко лишить ее этой последней сомнительной радости.
– Тогда остается музыка и видео, – заключил Марк Иосифович. Он не хотел делать ей больно. Он даже не понял, что своим выводом перечеркнул двойной жирной чертой нескладывающуюся личную жизнь Полины, сложные отношения с матерью.
– Книги… – несмело добавила Полина.
– Как угодно, – Марк Иосифович снова водрузил на переносицу очки и уткнулся в рукопись. Выдача советов была закончена.
Полина вышла из здания, спотыкаясь, как будто впервые шла этой дорогой. Добредя до первой попавшейся скамейки, поспешила сесть. Тяжело опустилась, машинально достала из сумочки пачку сигарет и зажигалку. Нет, курить больше не хотелось. На сегодня достаточно, даже перебор.
– Закурить не найдется? – Юноша сел рядом и, очаровательно улыбаясь, застыл в ожидании.
– Держите. – Она отдала ему всю пачку вместе с зажигалкой.
– Круто! – присвистнул парень. – Решили бросить?
– Точно. – Полина провела рукой по вспотевшему лбу.
– С вами все в порядке?
– Да, спасибо. Лучше не бывает.
– Шутите?
– Серьезно.
– Видок у вас неважнецкий, честно говоря. – В голосе парня послышался намек на сочувствие.
– Это у вас такой оригинальный способ отблагодарить?
– Я по-честному хотел.
– Правда – это хорошо… – задумчиво произнесла Полина, глядя поверх головы юноши.
– Тогда я пойду? – Он никак не решался подняться.
– Идите, конечно, – усмехнулась Полина. – Вы что, разрешения моего ждете?
– Может, познакомимся?
– Это лишнее.
– Ухожу. Удачи вам!
Полина закрыла глаза, устало вздохнула. Почему, когда меньше всего хочется разговаривать, попадаются такие словоохотливые юноши? Будь у нее другое настроение, она вела бы себя иначе. Никаких обязательств, абсолютная свобода. Кто-то за этим гонится, а Полина сыта своей самодостаточностью по горло. Она приоткрыла глаза, пытаясь понять, не наблюдают ли за ней? Прохожие не проявляли никакого интереса, занятые собственными проблемами. Никому не было до нее дела.
Достав мобильный, Воробьева нашла номер телефона Шахова. Нажала кнопку «удалить», на мгновение замерла и решительно нажала. На вопрос о подтверждении команды, дала положительный ответ. Как просто. Только что это меняет? Можно вычеркнуть номер телефона, порвать фотографии, но что делать с душой? Как заставить себя все забыть?
По телу разлился жар. Сердце билось быстро, ритмично. Прижав руку к груди, Полина смотрела на мобильный. Зачем он ей, если Шахов больше не позвонит? Остальные абоненты вторичны. Ей нет ни до кого из них дела, как им нет дела до нее. Любимый бросил ее безо всяких объяснений, чего ждать от других? За что, так сказать, боролась… Все для Димы, все для него. Страшно остаться ни с чем и бояться смотреть в будущее.
Когда-то мама сказала ей, что нельзя наступать на горло своим принципам и желаниям в надежде получить за это благодарность. Это ошибка многих, оставшихся ни с чем. Принижая собственное достоинство, ты даешь повод так же обращаться с тобой другим. Кто будет считаться с тобой, если сама ставишь себя на последнее место? Полина давно обращалась с собой беспощадно. Поэтому нечего удивляться, что с ней обошлись, как с ненужной вещью.
40 
