Последние отзывы

  156  

– Можешь, ну, хотя бы посмотреть на меня? – попросил Чед.

Медленно Сибилла повернула голову. Они долго молча смотрели друг на друга.

В огромном кресле мать выглядела очень маленькой. Чеду почудилось, что она сморщилась. Волосы не были убраны с прежней тщательностью. На ней был махровый халат. Он ни разу не видел ее в халате; она всегда носила костюмы и платья, отделанные мехом, с яркими золотыми пуговицами или другими украшениями. «Она выглядит такой одинокой, – подумал он, – и только телевизоры составляют ей компанию».

Чед вдруг почувствовал, что он сейчас заплачет. Выскочив из кресла, он подошел к Сибилле. Сам того не ожидая, погладил ее рукой по голове, словно ребенка.

– Никогда не буду я ненавидеть тебя, я не смогу. Ты моя мать, я буду заботиться о тебе. Знаешь, я сделаю все, что в моих силах. Буду навещать тебя, звонить, посылать тебе книги, цветы и… знаешь, все, что пожелаешь. Я… я просто хочу…

Она посмотрела на него; ей пришлось смотреть на него снизу вверх. Ее бледно-голубые глаза остановились на нем, возможно, она хотела сказать, что любит его, а может быть, и нет. Чед никогда этого не знал. Он все время мечтал услышать слова любви, но она ни разу не произнесла их.

– Я буду звонить тебе. О'кей? – вымолвил он прерывающимся голосом. – Каждый день, если пожелаешь.

– Если хочешь, звони, – сказала Сибилла.

– Но ты… ты хочешь, чтобы я звонил?

– Почему бы нет? Ты сможешь рассказывать мне, как течет жизнь, пока я буду в тюрьме.

– Может быть, еще не будешь!

Она молчала, не в силах произнести ни слова.

– Что ж, – сказал Чед, – пожалуй, я пойду.

Она кивнула и повернулась к экранам телевизоров, так и не поинтересовавшись, как он до нее добрался.

– Я позвоню.

– Хорошо.

Помолчав, она добавила:

– Спасибо, что зашел.

Около минуты у нее внутри происходила борьба.

– Я… я рада, что ты пришел.

Чед просиял. Ей действительно приятно видеть его, он ей нужен. Нагнувшись, он поцеловал Сибиллу в обе щеки.

– Я позвоню завтра, – взяв еще одно печенье со стола, он поспешил из комнаты.

Когда они возвратились в госпиталь, Лили спала. По дороге Ник купил Чеду гамбургер. Войдя в палату, они увидели Валери, она сидела в кресле и читала журнал. Оторвавшись от чтения, она посмотрела на заспанное лицо Чеда.

– Ты очень хорошо поступил, – сказала Валери, подходя к ним, – я горжусь тобой.

Чед обнял Валери, уткнувшись носом ей в шею.

– Было совсем не просто.

– Не сомневаюсь. Но бросать тех, кто оказался в беде, еще хуже. Если бы ты не поехал, то корил бы себя потом.

Взяв ладонями его голову, она сказала:

– Я люблю тебя, Чед. Мне ужасно приятно знать, что ты хочешь, чтобы я осталась с вами.

– Да, я тоже люблю тебя, Валери. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.

В этом мощном всплеске любовь, которая была лишь намеком в общении с Сибиллой, вновь обрела всю свою силу. «Должно быть, совсем не трудно любить», – подумал он, но ему слишком хотелось спать, чтобы развивать эту мысль.

– Мы останемся здесь? – спросил он у Ника. – Я бы не прочь отправиться спать.

– Через минуту выезжаем, – ответил Ник.

Когда они собрались выходить, оказалось, что Лили не спит.

– Ну как, все в порядке? – спросила она Чеда. – Должно быть, было трудно?

– Да, но все в порядке. Если хочешь, как-нибудь расскажу.

– Хочу.

Приподнявшись на больничной койке, в том же синем халате, что был на ней во время пресс-конференции, Лили посмотрела на Валери и Ника, которые сидели рядом, взявшись за руки.

– Мне хотелось бы поженить вас. Это было бы чудесно! Но после того, что произошло, я не могу. Через несколько лет может быть… но не станете же вы столько ждать.

– Ни за что, – с чувством произнес Ник. – Мы и так ждали тринадцать лет. Ни дня больше, и я об этом позабочусь.

– Однако ты можешь нас благословить, – сказала Валери и посмотрела на Ника.

Он улыбнулся в ответ.

– Да, было бы чудесно. После стольких бурь нам хотелось бы начать с твоих молитв.

Лицо Лили просияло. Она села на кровати и простерла руки перед собой. Валери и Ник вложили свои руки в ее.

– Да благослови и сохрани вас Господь, – мягко проговорила Лили. Голос ее был спокоен и уверен; голос женщины, начавшей поиск собственного пути.

– Да воссияет над вами Его благодать… И дарует вам мир.

  156