Особенно,... 
109 
— Не спеши. Я не горю желанием познакомиться с твоей маленькой…
Руэл, не дослушав его, пошел к Джейн. Ее рыжие волосы отливали золотом при свете свечей. Ее нежная кожа казалась еще более шелковистой. И она с опаской смотрела на Руэла. И не зря. Ему хотелось провести ладонями по обнаженным плечам, спустить вырез и обхватить красивую полную грудь. У него кружилась голова от того, что это желание было неисполнимым. А впрочем, почему? Медфорд шутливо обращался к нему, как к радже Циннидара. И эта власть в самом деле давала ему многое: увести ее в домик-пагоду, расплести рыжую косу, запустить пальцы в волосы, сорвать с нее платье, раздвинуть ноги и…
Руэл остановился перед Джейн.
— Добрый вечер. Не ожидал увидеть тебя такой элегантной. Ты выглядишь, как… как… — Он никак не мог найти подходящего сравнения.
— И это тебя так рассердило?
— Я не рассержен… — Но Руэл вдруг понял, что она права. Его охватил гнев из-за того, что он снова потерпел поражение. И ему не удастся проделать все то, что минуту назад рисовало его воображение. Руэл выдавил из себя улыбку. — Никогда не видел тебя в платье. Ты совершенно обезоружила меня.
— Мне его подарила Маргарет. — Джейн огляделась. — А где она?
— Йен слишком устал. Он не придет сегодня ужинать вместе с нами. Маргарет осталась с ним.
Обжигающий взгляд Руэла пробежал по обнаженным плечам Джейн.
— Как всегда, Маргарет проявила безупречный вкус. Как это ей удалось уговорить тебя принять такой подарок?
Джейн пожала плечами.
— Она просто потребовала, чтобы мы к ужину переодевались соответствующим образом. И сама позаботилась об одежде не только для меня, но и для Ли Сунга и Кар-таука.
— И все же мне странно, что ты так легко подчинилась ее требованиям.
— Маргарет считает, что ни брюки, ни платье не дают права на превосходство. Но существуют правила приличия.
— Ты очень изменилась с тех пор, как покинула Ка-занпур.
— Только дураки ничему не учатся, — ответила Джейн. — Неужели какое-то платье заслуживает того, чтобы о нем столько говорили?
— Оно мне не нравится.
Румянец залил ее щеки.
Он вдруг понял, что дело совсем не в платье. А в том, что это не он подарил его Джейн. Что не он, а Маргарет уговорила ее отказаться от мужского наряда. Ревность его была столь же сильной, сколь и беспричинной.
— Оно слишком скромное, — пояснил Руэл. — Я представляю, как ты могла бы выглядеть, если бы…
Джейн вздохнула.
— Не надо об этом. Я пришла сюда, чтобы познакомиться с Медфордом. Полагаю, это он стоит по ту сторону зала?
— Да, это Джеймс. К несчастью, он не очень стремится познакомиться с тобой.
— Почему?
— Он считает, что я пригласил тебя сюда, потому что ты — моя любовница.
Джейн крепко сжала губы:
— И ты, конечно, не стал опровергать эти предположения?
— Зачем? Я человек правдивый. Это действительно одна из причин, почему я пригласил именно тебя, а не кого-то другого.
— Я приехала сюда, чтобы строить дорогу.
— Что не помешает соединить…
Руэл увидел вспышку гнева, промелькнувшую на ее лице, но она тотчас взяла себя в руки.
— Ты рассердилась?
— Мне нет нужды сердиться из-за того, что никогда не случится.
— Но ты надеялась на продолжение наших отношений. Я ведь честно признался тебе в своих намерениях. И уверен, что остров поможет мне сломить твое сопротивление.
— У тебя ничего не выйдет. — Она снова повернулась в ту сторону, где стоял Медфорд. — Так ты собираешься представить его мне или мне самой пойти познакомиться с ним?
— Идем, — сказал Руэл, повернулся и повел ее в другой конец зала. — Но тебе предстоит самой сломить его предубеждение.
Спокойствие и хладнокровие Джейн раздражали его. И ему хотелось вывести ее из себя.
— А ты догадалась, для чего я построил домик-пагоду? Чтобы мы могли уединиться от всех. Там ты будешь в полном моем подчинении.
Джейн ничего не ответила, но он заметил, что краска на ее щеках стала еще ярче, а дыхание участилось.
Но ему было мало этого.
— Золото.
Она с недоумением взглянула на него.
— Шелк цвета золота — вот в какое платье мне бы хотелось одеть тебя, — мечтательно сказал он. — Легкое и прозрачное, которое оставило бы обнаженной твою грудь. У тебя прекрасная грудь.
— Оставь меня в покое, — охрипшим голосом проговорила Джейн.
— И я помню, какими красными и набухшими были твои соски, когда я прикоснулся к ним губами. Как чутко они откликались на каждое мое прикосновение. Ты помнишь?
109 
