Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
19 
– Собираешься меня насиловать? – спросила она громким шепотом, сознавая свою полную беспомощность.
– Насиловать? – Он мгновенно ослабил объятия и засмеялся. Вопрос показался ему до смешного нелепым. Но достаточно было заглянуть в ее глаза, чтобы понять: ничего смешного она в этом не видела. – В этом нет особой необходимости! – сказал он довольно резко.
– Тогда что?
Его руки вдруг повели себя необыкновенно нежно, отправившись в интимно-увлекательное странствие по ее телу. Она прекрасно понимала, что те же самые руки, ласкающие ее плоть, мгновенно станут жестокими при малейшей попытке освободиться от их прикосновений, и поэтому лежала как мертвая.
Она как бы раздвоилась: одна ее половина страстно желала его, другая – менее чувственная часть – понимала, какие страдания и душевная боль ожидают ее, когда он уйдет. Решил удовлетворить мужской аппетит, воспользоваться ею? Ведь именно об этом он говорил… Ну что же, по крайней мере достаточно честен! Плотское влечение к ней всего лишь отголосок тех нежных чувств, которые он когда-то питал. Есть ли смысл сопротивляться, если сама с собой справиться не может? Когда Дайана заглянула в глубину золотистых глаз Росса, слегка прикрытых густой бахромой темных ресниц, то еще раз убедилась, хотя поняла это значительно раньше, едва взглянув на него в ночном клубе: все, она пропала. Ей не убежать от него, не скрыться, точно так же как не заглушить предательски безрассудного отклика своего тела.
– Ты, Дайана, давно не была с мужчиной… – сказал он, растягивая слова.
Направление его мыслей совпало с ее собственным.
– …три года, – продолжил он, – если, конечно, не солгала. – Он легонько дотронулся пальцами до темных сосков ее груди, и она вздрогнула, а когда убрал руку – едва слышно застонала.
Он наблюдал за ее реакцией. В глазах промелькнул еле уловимый торжествующий взгляд.
– Думаю, ты сказала правду, – Он опять улыбнулся, обнажив зубы необыкновенной белизны. – Ну и как, должен ли я прибегнуть к моему методу уговоров?
Глава четвертая
Она прекрасно понимала, что уговоры, какой-то там метод – пустые слова. Его потемневшие, затуманенные глаза не вызывали у нее сомнений в том, как все будет происходить дальше. Он, знающий ее тело намного лучше, чем она сама, легко добьется желаемого, подумала она. Неистовые ласки, жадные поцелуи – и ее нет… Даже и этого может не потребоваться. Смотрит на нее дерзкими глазами, сбрасывает мысленно белую ткань атласа, горящий взгляд с ленцой скользит по ее телу, как бы срывая все покровы, и она уже сама не своя.
– Росс, оставь меня, – прошептала она, охваченная паникой. – Возвращайся в бар, бери там любую и с ней удовлетворяй свои плотские желания, – добавила она довольно резко, надеясь остудить его пыл словами, понимая, что физическое сопротивление бесполезно. – Ты ничем не отличаешься от животного. Для такого, как ты, подойдет любая…
Пусть убирается, пусть занимается любовью с той, у которой не задета душа! – кричало ее сердце.
– Вот здесь ты не права! – бросил он с испепеляюще злобной ласковостью. Есть одна черноволосая колдунья, от которой я все время хочу избавиться. Это – ты, радость моя. – Ты… ты… отвратительный… мерзкий… тип, – с трудом, задыхаясь выкрикнула она те бранные слова, которые пришли на ум, – ненавидишь меня, а сам…
– Можешь называть меня, как тебе угодно, Дайана, – сказал он спокойно, – возможно, в чем-то ты и права, но я не уйду до тех пор, пока не получу от тебя, чего хочу.
Обхватив за плечи, он попытался опрокинуть ее навзничь. – Росс!.. – закричала она, когда он повалил ее на полотенце. – Не делай этого! Это будет дорого стоить и тебе и мне.
– Заткни свой ротик, радость моя, – процедил он сквозь зубы. – Может, так оно и будет, но мне уже все равно.
В шоке от его слов она сначала замерла, потом, глотнув воздуха, приоткрыла было рот, но он прижался губами к ее губам, предприняв опустошительный набег на их сладкую пухлость, а в это время руки обходили тело с флангов, вторгаясь в ее самые потаенные, уже мокрые, женские места. По ее телу сначала пробежала легкая судорога, потом оно стало корчиться в сладострастном изломе желания. Она еще пыталась бороться с мощной волной страсти, нахлынувшей и потащившей за собой, – взмахивала руками, хватала ртом воздух, как тонущий пловец. Барахталась, хотя понимала, что обречена.
Приподняв голову, Росс заглянул ей в глаза. Улыбка, появившаяся на его лице, была настолько злорадно-победной, что ярость вспыхнула в ней с новой силой.
19 
